Про ясненько, спасибо.

На днях в эфире Коммерсант ФМ, где я имею честь трудиться, у меня во время прогноза погоды как-то самой собой сорвалась с языка фраза <<Будет прохладненько>>. Буквально на следующий день я узнала, что, оказывается, несколько человек в этот момент подпрыгнули в машинах, как будто услышав джингл <<breaking news>>, и в порыве гнева едва не разбили аппаратуру. Не то чтобы я очень любила такие уменьшительные формы, нет. Скорее, напротив, стараюсь по возможности их избегать, но иногда, если это выходит как-то естественно, употребляю. Тем интереснее мне показалась реакция на произнесенное, которую я бы назвала типичной: подавляющее большинство тех, кто меня окружает, действительно ненавидят слова с уменьшительными суффиксами.

На той же неделе, буквально тремя днями позже, эта тема вновь дала о себе знать. Известный журналист и медиатренер, автор многочисленных книг по телевизионному мастерству Нина Зверева рассказывала на своем юбилее, как писала свое первое литературное произведение -- детскую книжку о собаке <<Скайпик>>. Когда рукопись была готова, она отправила ее знакомому профессору литературы. Первое и главное, что тот посоветовал сделать, это убрать все уменьшительные суффиксы и заменить <<хвостик, носик, лапки и ушки>> на <<хвост, нос, уши и лапы>>. <<Я сама удивилась этому эффекту, но книга сразу стала совершенно другой, как будто все встало на свои места>>, -- призналась автор.

Эти две истории усилили мое уже давно нарастающее желание написать о диминутивах -- именно так называют столь ненавидимые многими уменьшительные формы. К тому же, каждую пятницу подтверждение актуальности этой темы появлялось в виде интервью в рубрике <<Слово/антислово>>. Сначала телеведущая Татьяна Лазарева сказала, что за фразу <<человечек пришел за денежкой>> может по лицу съездить; потом писатель Денис Драгунский поведал, как в гневе ушел из кафе, увидев в меню <<кофеек со сливочками>>; наконец, пресс-секретарь <<Наших>> Кристина Потупчик заявила, что всех, кто говорит <<девонька>> или <<кисуля>>, надо принудительно лечить.

Мне стало просто интересно, почему эти безобидные и даже, как следует из самого названия, <<ласкательные>> формы, вызывают такое неприятие и даже некоторую агрессию, заставляют не просто внутренне возмущаться, а даже совершать некие действия, давать отпор. Любопытно, что при этом противоположная (я бы даже сказала, противоборствующая сторона) испытывает к подобным словам такие же сильные чувства. Середины тут нет, либо любовь, либо ненависть. И любовь другой части носителей языка настолько сильна, что заставляет их прибавлять уменьшительные суффиксы не только к чему можно, но и к чему нельзя. Так, устроив опрос на тему диминутивов в фейсбуке, я узнала от своей знакомой телеведущей, как на телевидении одна ее коллега заказывала <<строчечку бегучечку>> (для тех, кто сразу не догадался, речь о бегущей строке). У окружающих при этом возникало желание убить себя об стену. Остальные участники опроса (не все, но большинство) были столь же яростны и непримиримы, называя уменьшительные суффиксы в словах символом мещанства, противным сюсюканьем и вообще признаком низкой речевой культуры.

Во всем этом мне кажется интересной не собственно роль диминутивов, о которых немало написано и которые, что понятно, являются более или менее уместными в зависимости от сферы употребления. Мне кажется интересным сам феномен отношения к этому языковому явлению, агрессия и нетерпимость. Диминутивы в последнее время стали одной из таких <<зон нетерпимости>> в языке, так же, как глагол <<кушать>>, путаница в паронимах <<одеть/надеть>> или ударение в слове <<включит>>. Именно по частоте употребления уменьшительных форм мы можем отличить своего от чужого. Именно отношение к диминутивам -- почему-то! -- заставляет нас чувствовать некое интеллектуальное и даже моральное превосходство над рабами <<супчиков>> и <<майонезиков>>. Именно эти суффиксы вызывают у нас, толерантных, креативных и интеллигентных, желание заклеймить, растоптать и искоренить.

Что за этим стоит? И почему огонь на себя вызывают именно эти невинные сюсюкающие формы? Конечно, чтобы ответить на эти вопросы, колонки недостаточно. Но в общем-то, я к этому и не стремлюсь, а хочу как раз сформулировать саму проблему.

Мне кажется, что современное отношение к диминутивам сродни ненависти к пресловутому и уже забытому всеми <<как бы>>, порожденному когда-то интеллигенцией, ушедшему в народ и эффектом бумеранга превратившемуся для той же интеллигенции в маркер речевой бедности, ограниченности и неграмотности.

<<Человечки>> и <<денежки>> -- это тоже признаки зыбкости бытия, признаки неуверенности в том, что произносишь и в том (в тех), кого называешь. Что-то вроде языковой трусости. Именно поэтому у многих она и вызывает такое отвращение.

Естественно, обобщения тут были бы странны. В первую очередь, я говорю именно о тех словах, которые не равны тому, что обозначают, то есть не выполняют своей прямой, если можно так сказать, обязанности. Глупо требовать от ребенка забыть навсегда слова <<ножка>> и <<ботиночек>>, которые являются прямым обозначением размера: у папы -- нога, а у малыша -- именно ножка.

Но вот уменьшенный таким же макаром упомянутый <<человечек>> никакой логической основы под собой не имеет. То же и с <<денежкой>>, если только речь не идет об одной монетке (<<Муха по полю пошла, муха денежку нашла>> - это стихотворение из репертуара вычеркивать не надо!)

Но больше всего раздражает сфера еды. Однажды владелец сети блинных <<Теремок>> Михаил Гончаров рассказал мне, что запретил сотрудникам в разговоре с клиентами употреблять слова типа <<борщок>>, <<хлебушек>> и <<семушка>>. По его мнению, это неприличное навязывание товара посетителю, какое-то приставание, которое, естественно, понравится не каждому. По словам лингвиста Татьяны Базжиной, профессора факультета филологии Высшей школы экономики, помимо <<трактирско-холуйской>> составляющей, в этом есть еще и приуменьшение порций, о котором посетителю вот так подсознательно сообщают, случайно проговариваются. Как очень точно, на мой взгляд, сформулировал один мой коллега, <<это навязывание своего уютного мирка>>, а вторжение всегда вызывает отторжение.

В целом же лингвисты, как и к большинству подобных <<зон нетерпимости>>, относятся как раз спокойно. <<Есть варианты типа <<Я тебе работенку подкинул>>, они кажутся прагматически разумными, -- говорит Татьяна Базжина. -- Правда, не стоит забывать про "пивасик" и "печеньку", но с другой стороны, есть очаровательная "пИчалька". Может, отношение зависит от...?>>

Отношение действительно зависит от. И очень часто именно диминутивы становятся приемом показать, обозначить это отношение совершенно сознательно. Так, многие журналисты между собой иронично называют Общественную палату <<палаткой>>. Очень похоже на <<человечка>>, но вот реакцию вызывает совсем другую. Но вот балансировать на этой тонкой грани могут лишь люди с каким-никаким языковым чутьем.

Мне бы не хотелось, чтобы эти несчастные диминутивы превратились в один из способов разделения на своих и чужих. Мы так не любим ярлыки в жизни, но почему-то забываем об этом, когда дело касается языка. Прицепив ярлык к уменьшительным суффиксам, мы рискуем свалить их все в одну кучу, не разобравшись в том, что и правда противно, а что логично или, в конце концов, просто терпимо, и в итоге можем обеднить сами себя.

А диминутивы -- они разные.

Их даже пишут по-разному в словарях: и через <<е>>, и через <<и>>.