О новом "призраке" в России

Политика

С друзьями на NN.RU

У вас пока нет друзей на NN.RU, поэтому ссылка на тему не может быть отправлена.

Воспользуйтесь поиском, чтобы найти новых друзей.

В социальных сетях

Hillerien

21.05.2010

«Как бы было жить в этой стране, если бы не коррупция?», - иронизировал один мой приятель, расплачиваясь с гаишником за превышение скорости не очень большой взяткой. Простому человеку исключить себя из коррупционной цепи действительно трудно. Можно, но трудно, накладно – по деньгам, по времени, по нервным затратам. Приятель мой, между тем, давно уехал в Штаты и успешно работает в Microsoft Inc, а мы остались здесь и коррупция тоже. И призрак борьбы с коррупцией – ее вечный спутник – тоже никуда не делся.

Уже справедливо было сказано, что государство характеризует не столько уровень коррупции, сколько бескомпромиссность борьбы с ней. Коррупция была всегда и везде. Россия – не исключение. Отличается наша страна от других только масштабами этой напасти и методами противостояния ей. Или, точнее, не противостояния.

Опять же не мной было замечено, что чем сильнее гражданское общество и институты права, тем труднее в этой стране выжить коррупции. По части общества и права мы плетемся не в самом хвосте – позади нас есть, например, такие заповедники тоталитаризма как Северная Корея, Куба или Туркмения. (Это ли не предмет для патриотической гордости!). Поэтому и Россия сегодня – не самая бедственная в смысле коррупции страна.

Некоторые недоделанные политологи a la’делягин, убеждают нас в том, что коррупция родилась при Ельцине, а при милой их сердцу советской власти она была мизерной или ее вовсе не было. Вранье! Коррупция существует везде, где есть дефицит – продуктов и товаров, здравоохранения и права, свободы и ответственности. И, разумеется, где есть избыток неконтролируемой власти.

В СССР коррупции было вряд ли меньше, чем сейчас; только имела она немного другие формы. Расчеты меньше велись в денежном выражении, больше – в натуральном. Самой ходовой коррупционной валютой был блат. Система оплаты услугами за услуги была доведена до совершенства. Советские коррупционеры на своих местах могли сделать то, что было трудно купить за деньги – отмазать от армии, положить в хорошую больницу, помочь с поступлением в институт, передвинуть в начало очереди на «Жигули» или квартиру, продвинуть по карьерной лестнице и многое другое.

Впрочем, блат был очень распространенным, но не единственным платежным средством. Расплачивались также товарами и деньгами. Кто не помнит фильм Гайдая «Кавказская пленница», где мелкий прохиндей просит у советского чиновника за похищение невесты, стадо баранов, холодильник и путевку. Вот плата – товары и блат. Но были и деньги. Я даже помню некоторые расценки 70-х годов. Откосить от армии – в среднем 2-3 тыс. рублей (напомню, средняя зарплата была тогда 130 руб. в месяц). Скинуть в суде один год тюремного срока – 1 тыс. руб. (до суда – дешевле). Заменить смертную казнь лишением свободы – 15 тыс. руб. Больничный на три дня – 15-20 руб. Переход границы через горы Памира в Афганистан – 2 тыс. руб. с человека (но без гарантии, что проводники деньги возьмут, а в пропасть не скинут). Нелегальное место на иностранном торговом судне в Одессе для бегства на Запад (более надежный вариант) – 5 тыс. руб.

На все была своя коррупционная цена. Так что говорливые политологи и воздыхатели по советской власти были либо двоечниками, не учившими уроков и не знающими жизни, либо так привыкли врать со времен своей краснопузой комсомольской юности, что до сих пор не могут остановиться.

В стране, в которой крутится много денег, а Закон беспомощен и несовершенен, коррупция расцветает пышным цветом – богато и самоуверенно. В России она давно стала стилем жизни, общественной нормой. Ругать ее считается признаком хорошего тона, как сокрушаться о дураках и дорогах. В духе времени и ни к чему не обязывает.

Коррупционными сетями опутана практически вся государственная власть, весь бизнес и большая часть общества. Время от времени в стране объявляется новый поход против коррупции. В качестве самых энергичных борцов с ней выступают все ключевые коррупционеры – от первых лиц района до первых лиц государства. Не удивительно, что вся эта призрачная война ограничивается торжественной и шумной поимкой нескольких несчастных, которых объявляют исчадиями ада и врагами рода человеческого. Оно, может быть, и так, но те, кто ловит, ничем не лучше.

Смешно выглядит та серьезность и то благородное негодование, с которыми обсуждается в прессе дело пойманной на взятках старшего преподавателя факультета госуправления МГУ им. М.В. Ломоносова Полины Суриной. Сдается мне, что в славном коллективе преподавателей университета «белой вороной» выглядит, скорее, не она, а те, кто взяток не берет. Все это понимают, но приносят очередную ритуальную жертву, потому что таковы правила игры и кто-то должен ответить за всех. Дракон кривосудия требует жертв.

О том, как выбираются жертвы антикоррупционной кампании, мне рассказали пару недель назад в одном маленьком районном городке в 650 км от Москвы. Сверху, по линии МВД, пришла директива: побороться с коррупцией в здравоохранении. План на район – не менее двух человек. Начальник районной милиции пришел к главному врачу ЦРБ (центральной районной больницы) с сакраментальным вопросом: кого сажать? Начальник милиции – не враг главному врачу. Главный врач – не враг своим сотрудникам. Врачи – не враги своим пациентам. Пациенты врачам – тем более. Но есть директива, и ее надо выполнять. Кого сажать? Город маленький, все на виду. Как выбирать?

Посадить можно было бы любого врача и любую медсестру. Все берут. В основном, на бюллетенях о нетрудоспособности. За «больничный листок» на три дня – 300 рублей. (Это в райцентре так, а в больших городах – 2-3 тыс. руб.) Зарабатывают на перепродаже лекарств, перевязочном материале и по мелочам на многом другом. С «левых» бюллетеней основной доход имеют медсестры, которые все организуют и оформляют. Лечащий врач получает за подпись на бюллетене 50 рублей. Сколько-то уходит старшей медсестре, заведующему отделением или поликлиники. Из общей суммы каждый заведующий отстегивает главному врачу. Сколько отдает главный врач в областную администрацию, я у главного врача спрашивать не стал.

Бери за коррупцию любого – не промахнешься. Но из директивы областного УВД следовало, что можно двух, но обязательно из старшего медперсонала, то есть, врачей. Посовещавшись, выбрали двоих: одного врача предпенсионного возраста, другого уже на пенсии, но работающего. Оформили, судили, приговорили. Разумеется, все свои, и в тюрьму никто не попал. Сроки были условные. Один сразу вернулся на работу, другой в сердцах плюнул на все и занялся своим огородом.

Наверх ушел рапорт о победе над коррупцией в одном отдельно взятом районе. В городе ничего не изменилось. Даже ставки за «левые» бюллетени.

На обсуждение просятся любимые российские вопросы: кто виноват и что делать? Что делать, у нас скажет любой – всех пересажать. А самый главный коррупционер, чтобы его самого в чем-нибудь не заподозрили, скажет: всех перестрелять. Кого и как наказывать? Медсестер - двигатель медицинской коррупции? По логике закона это было бы правильно, они виноваты – пусть отвечают.

Но не спешите их обвинять. Они не творцы этой системы, они ее винтики. В поликлинике медсестры работают полный рабочий день, иногда и сверх того, и получают за это от государственного бюджета 3900 рублей в месяц. Можно ли на эти деньги прожить месяц хотя бы одному человеку? Вопрос риторический. А ведь у многих семьи, иногда неполные, и часто такая медсестра – единственный в семье кормилец.

Высокоморальный человек, особенно тот, которому не случалось бывать в тисках жестокой нужды, обязательно скажет, что бедность – не оправдание преступления. Я, пожалуй, соглашусь с ним, но замечу, что заработная плата для специалиста средней квалификации в 3 тыс. 900 рублей в месяц - это признак аморальности государства и деградации его основных институтов.

И тут пора переходить к закономерным выводам. Государственный бюджет – штука сложная. Депутаты Госдумы ломают копья и зарабатывают инфаркты, утрясая и согласовывая детали, лоббируя чьи-то интересы и получая за это скромные миллионные вознаграждения. Убежден, что поднять для 680 тыс. работающих в России медицинских сестер зарплату до реального прожиточного минимума было бы возможно. Например, Минобороны могло бы не закупать для себя мебель из ценных пород дерева, а федеральные чиновники ездить на служебных «маздах» и «хондах», а не «мерседесах» и BMW. И даже без таких трагических для чиновников решений, деньги на человеческую зарплату медикам найти было бы можно. В бюджете множество затрат менее значительных, чем национальное здравоохранение.

Проблема не в том, что не могут, а в том, что не хотят. Государству выгодно, чтобы люди массово нарушали закон. Не очень сильно. В меру. По молчаливой договоренности с властью. Выгодно со всех точек зрения. Во-первых, не доплачивать зарплату – прямая экономия. Во-вторых, нарушители закона не склонны к политическому протесту и защите своих прав. В-третьих, всеобщая повязанность криминальными связями позволяет легко манипулировать людьми. На любом уровне власти.

Не буду погружаться в теорию заговора. Пусть считается, что так сложилось само собой. Возможно. Но до чего же удачно для власти! Врачи, медсестры, школьные учителя, вузовские преподаватели – все «бюджетники», получающие несовместимую с жизнью зарплату, вынуждены искать подработку и, чаше всего, незаконную. Государство смотрит на это сквозь пальцы и тихо радуется – пока люди воруют, они послушны и не опасны. Они на крючке. Между прочим, эти люди – то, что принято в России называть интеллигенцией. Сеятели разумного, доброго и вечного. Хранители либеральных идей.

И так не только с «бюджетниками». Так со всеми. Для малого и среднего бизнеса расставлены такие капканы, изданы такие законы, что если все делать «правильно», то просто ничего не получится. За нарушения можно хватать практически любого предпринимателя, у всех есть прегрешения перед законом. И не потому, что предприниматели по природе своей жулики, а потому, что законы невыполнимы.

Вот пример. Для того чтобы в крупном городе законно оформить уличную торговую точку, надо получить в разных инстанциях 78 согласований. Причем в определенном порядке. Пока получишь последнюю подпись, первые десять уже устареют (каждое согласование действует определенный срок). Все надо начинать сначала. Так никто даже и не начинает! Все согласования покупаются оптом, и даже есть для того специальные фирмы, аффилированные с местной властью. Быстро, выгодно, удобно! Предприниматель доволен, что можно, наконец, заниматься бизнесом и делать деньги. Чиновник доволен, что кормится на взятках. Государство довольно, что предприниматель на крючке и никогда ничего против власти открыто не вякнет. А если вякнет, так быстро поедет вслед за Ходорковским в Краснокаменск сетки вязать. Поводов-то у любого бизнесмена – немеренно. Классная система!

Теперь скажите мне, кто и зачем будет ее менять? Кто будет бороться с коррупцией? Власть? Да это же ее спасательный круг! Коррупция – последняя надежда власти на послушное общество. Именно поэтому она спешит криминализировать все общество, сделать каждого заведомо виновным перед законом. Любыми способами – подталкивая к коррупции, издавая заведомо невыполнимые законы, создавая коррупционно емкие системы. Каждый должен быть в долгу перед главным кредитором – государством. Каждый должен понимать, что только от его поведения зависит, придет кредитор сейчас, позже или никогда. Какие уж тут права человека, тут бы с долгами рассчитаться!

Такова система. Иногда, чтобы в окружающем мире на власть не подумали чего худого, она объявляет коррупции бой. На деле из этого получается вялая потасовка с ничтожными результатами. И все радостно догадываются: вот этого человека на самом деле посадили за то, что кому-то недостаточно занес. Нарушил правила игры. Не хочешь сидеть – не нарушай. Просто и понятно. Также хорошо понятно, как и то, что борьба с коррупцией – это на самом деле только иллюзия, только призрак борьбы. По России бродит призрак борьбы с коррупцией. И так он будет бесцельно бродить, пугая слабонервных и слишком впечатлительных, пока кто-то какими-то волшебным образом не сковырнет с насиженного места коррупционную политическую верхушку. То есть, возможно, никогда. Но, может быть, и очень скоро.

Опубликовано в ЕЖе 21.05.2010 г.

Ответить

Ссылка на сообщение