Анна Каренина

Но в той же вступительной речи перед просмотром Соловьев сказал очень правильную вещь. "Анна Каренина", сказал он, - это "волшебство, ворожба". Поэтому, продолжим его мысль, любой режиссер обречен запутываться в сети этой словесной "ворожбы". Вопрос лишь в том, с какими наименьшими потерями он из этой игры выйдет.

Соловьев вышел из нее, по крайней мере, достойно. Лично мне не понятно, почему этот фильм стали ругать еще до его премьеры. Это хороший, очень красивый и местами очень тонкий и умный фильм. В нем есть очень много попаданий в десятку, масса сильных сцен... Например, сцена разговора Каренина с Долли. Она ведь отчасти кульминационна в романе. Великий чиновник и замороченная мать-домохозяйка вдруг оказываются на одной доске: оба обмануты братом и сестричкой, Стивой и Анной. Дуэт Олега Янковского и Елены Дробышевой в этой сцене прекрасен и, во всяком случае, гораздо убедительнее натянутой "серебряновечной" картинки, где обнаженная Анна-Друбич позирует на фоне алого сенаторского мундира Каренина-Янковского. В первом случае - великая человеческая правда, во втором - пряный и совсем не толстовский изыск.

Но в целом Олег Янковский в этой одной из последних своих ролей поднялся на небывалую высоту. Прощаешь мелочи, например, то, что он похож на Победоносцева (расхожая байка, что Каренин - это Победоносцев). Как и Гриценко, Янковский показывает в Каренине главное - это хороший и страшно несчастный человек. У Янковского он, пожалуй, даже жалок и сам не стесняется этого. Но зато как нравственно победоносно, простите за невольную игру слов, он выглядит в финале, когда забирает к себе дочь покойной Анны. Вот уж месть обманутого мужа так месть!

Да, не очень хорош Вронский (Ярослав Бойко). Слишком тяжеловесен. Впрочем, веришь, что именно такой и мог сломать спину бедной Фру-Фру.

Стива-Абдулов, скорее, тих и печален, нежели жизнерадостен. Сегодня это видишь как-то особенно остро и ясно.

Левин-Гармаш - прекрасный, трогательный, недотепистый. Он умен больше сердечно, чем, собственно, умен. У Толстого не так, у Толстого Левин - это философ. Ну и что?

Наконец, Анна-Друбич... Тут, видите ли, какая проблема... Толстой ведь не любил свою Анну. Он любил Долли, Кити, княжну Марью, Наташу Ростову. Любил женщин самоотверженных и семейных. Анна, с ее "породистыми завитками" и разрушительной сексуальностью, была Толстому неприятна, досадна как факт.

Ну как такую под поезд не столкнуть?

Поэтому всякая актриса, исполняющая героическое бросание Анны под поезд, - обречена.

Соловьев постарался выйти из этого неловкого положения посредством морфия (на самом деле - опиума), который принимает Анна в количествах, выходящих за рамки обычной медицины в сторону наркологии. Его Анна гибнет буквально "под кайфом", что, как ни странно, точно отвечает букве романе. Анна Каренина Толстого, действительно, упала под поезд в состоянии, мягко говоря, не вполне адекватном, ибо "подсела" на опиум в результате родовых и послеродовых болей.

И вот такой Анне-Друбич очень даже веришь. Но вот в то, что такая Анна могла сводить с ума от ревности всех московских и петербургских матрон, не очень веришь. Анна- Друбич - это все-таки больше жертва нашей сложной и непонятной жизни (что правда, так и у Толстого), нежели женщина-тайфун, ломающий жизни двух очень не похожих друг на друга Алексеев - Каренина и Вронского, вызывающая ненависть Кити даже после замужества.

Но вообще, Толстой ведь не роман о героической женщине писал, а о том, что был бы поезд, а кому под него упасть в этом страшном мире, всегда найдется. Так что с равной степенью успеха Анна могла разбиться на аэроплане и потонуть вместе с "Титаником".

Но это был бы другой роман и другой фильм.

Павел Басинский
"Российская газета" - Федеральный выпуск №4926 (102) от 5 июня 2009 г.

14 лет – долгий срок. За 14 лет можно пересмотреть отношение к героям, к автору, к кино вообще. За это время столько событий, столько радостей и горя, столько седых волос, что прийти к окончанию съемок таким, каким в них вошел, невозможно. Поначалу Каренину должна была играть Ирина Метлицкая. Но случилась трагедия – Метлицкой не стало. На ее место заступила вечная соловьевская муза Татьяна Друбич. И мы получили другую Анну Каренину и другую «Анну Каренину». Метлицкая была актрисой сильной, страстной, интеллектуальной. С Друбич все вышло иначе. Актриса с неповторимой внешностью, она создавала не образы, но их картинки, яркие, но бесстрастные фотографии, на которых видишь темные глаза, красивый изгиб рта. Не было до сих пор среди ее героинь и отдаленно напоминающей Анну по глубине красок. Друбич очень старается, но получается лишь уморительная мимика и заламывание рук. Приведя Татьяну Друбич в фильм, Соловьев словно изначально расписался в своем отношении к Анне, в недоверии к глубине ее переживаний. И то верно – эта Анна Каренина лишь скучающая красотка, находящая единственный выход своим чувствам в бесконечных истериках. Есть еще один щекотливый момент: Друбич существенно старше своей героини, и это – увы – видно, хотя режиссер и пытается это скрыть то за вуалью, то за нефокусной камерой, и оттого немножко неловко.

А уж когда вокруг Анны начинает клубиться весь мужской состав фильма, ловишь себя на том, что вслед за режиссером ступаешь на скользкую дорожку женоненавистничества, хотя и не собирался. Каждый мужской образ тут мощнее на порядок, тщательно продуман и отлично сыгран. Стива Облонский – одна из последних ролей Александра Абдулова в кино, сыгранная с былой абдуловской легкостью времен первых фильмов Марка Захарова, который, кажется, единственный по-настоящему использовал комедийный талант Абдулова. Он обаятелен, симпатичен и пуст, как бракованный орех, и эта легкость черствости Абдуловым показана замечательно. Сериальный красавец Ярослав Бойко, после долгих поисков и сомнений режиссера занявший место отпавшего Сергея Безрукова в роли Вронского, оказался удивительно к месту. Блестящий офицер, самец, словно вторая половинка своей любимой Фру-Фру – словом, этакий жеребец, он проходит тяжкий путь от пылкой страсти к взрослой жертвенной любви, на которую обрекает его капризная Анна и к которой он оказывается готов лучше ее.

И, наконец, Олег Янковский в роли Алексея Александровича Каренина. Янковский не отнимает у своего героя ничего и ничего ему не добавляет. Его Каренин жесток, он плоть от плоти своего зашоренного времени, винтик в колоссальной неповоротливой машине-махине, имя которой «Россия». По фильму он, кажется, влюблен в жену больше, чем до свадьбы, он страстен и отчего-то робок, он мстителен, как мальчишка, и только от этой молодой влюбленности, от этой мстительности и обиды берется городить дела с разводом, с отбиранием сына. Где-то рядом фонтанирует жизнь, обнаженный Вронский с сигарой в зубах мельтешит перед обнаженной Анной, молодость трубит о победе, а немолодой слезливый человек, законный муж, влюбленный в жену, отчаянно страдает. Янковский играет очень по-бытовому, его Каренин моментами феноменально несимпатичен и жалок, в глазу у него конъюнктивит, он шмыгает носом и норовит упасть в обморок. Но парадоксальным образом – чем истеричнее ведет себя Анна, тем мужественнее и красивее становится Каренин.

Остальные персонажи, включая Левина (Сергей Гармаш), Кити Щербацкую (Мария Аниканова), кузину Бетси (Евгения Крюкова) и всех остальных, – красочная массовка, одетая в безукоризненно восстановленные костюмы (достаточно сказать, что даже пуговицы имеют правильное тиснение) и снующая по безукоризненно восстановленным питерским интерьерам. Грамотно, очень уважительно к Толстому и необычайно скучно.

Последний кадр фильма – отрезанная поездом холеная рука Анны. Что еще, по мнению создателей фильма, может ожидать женщину, которая так испортила жизнь двум благородным красавцам, двум своим детям и еще целой армии ни в чем не повинных граждан? «Мне отмщение, и Азъ воздамъ». Каждый понимает как умеет...

"Независимая газета" 2009-06-02 / Екатерина Барабаш, Санкт-Петербург-Москва

- Анна Толстого очень молода. У Толстого нет точного упоминания ее возраста, но известно, что Каренину было 44 года, Анна же около 26-27.

Долорес писал(а)
она кажется такой холодной.