Как корреспондент NN.RU ездил автостопом на могилу Виктора Цоя

Каждый раз, когда я вспоминаю эту авантюру, у меня в голове встает картинка: холодная декабрьская ночь, идет снег, какая-то деревня на трассе, вместо обочины — огромный сугроб (примерно от Питера до Твери), в нем стою я с поднятой рукой, а напротив — компания проституток у придорожного кафе. И до дома — больше тысячи километров…

А начиналось всё более-менее нормально. Мне 20 лет, я сижу на работе, до Нового года четыре дня. Внезапно понимаю, что у меня впереди три выходных, делать особенно нечего и я вполне могу сгонять до Питера и обратно автостопом, чтобы сходить на могилу Виктора Цоя.

Это было время, когда я просто болела книгами Джека Керуака и вера в собственное бессмертие и счастливую звезду была тверда. Сейчас уже всё совсем не так, но тогда идея казалась нормальной и даже вдохновляла.

И вот на следующее утро я доезжаю на троллейбусе до выезда из Нижнего на Московском шоссе и начинаю ловить попутку. Из средств безопасности у меня складной маленький ножик и мобильный телефон — садясь в очередную машину, я пишу надежному человеку СМС с номером машины, маркой и местом, где меня подобрали.

Дорогу туда я по прошествии 10 лет помню плохо, а это значит, что всё было благополучно и не очень интересно. Большую часть пути проехала с дальнобойщиком с каким-то татарским именем — назовем его условно Рафик — и его молодым экспедитором. Точно их имен уже не помню. Они держались так, словно были родственники, и я очень удивилась, узнав, что это не так. Оказалось, что они просто едут откуда-то с Севера и ремонтировались на дороге в -50 °С, это их сблизило.

Экспедитор пытался подкатывать с какими-то шуточками, на которые я не реагировала, затем затих на полке. С Рафиком долго душевно говорили. Хороший мужик, любит свою семью, но долго на месте сидеть не может:

— Мои радуются два раза: когда папа приезжает и когда папа уезжает, — смеется он.

Стопщики у Рафика недоумения не вызывают, часто подвозит голосующих.

Высадили где-то за КАДом рано утром. В то время, когда навигатора не было в телефоне, он каким-то образом был в голове, в которой всплывали нужные названия улиц, на которых я никогда не была. Пару раз спросила у невыспавшихся горожан, как лучше пройти-проехать до центра, и вот уже встречаю мутный рассвет на берегу Фонтанки. Ну, как сказать, «рассвет» — черное низкое небо просто стало отливать темно-синим.

Да, в городе я второй раз. Первый был при схожих обстоятельствах год назад — мы с подругой также рванули стопом, также на могилу Цоя. Но тогда стояла солнечная ясная погода, Питер сверкал во всей красе, я была не одна и всё было как-то проще и радостнее. А сейчас передо мной был такой шевчуковский «черный пес Петербург», от которого захотелось поскорее убежать.

Но начатое надо было завершить. Приехала на Богословское кладбище, посидела с фунфыриком коньяка и шоколадкой. О чем-то подумала… Вообще тут должен быть ответ на вопрос, какого лешего я пропилила больше тысячи километров, чтобы полчаса побыть у могилы незнакомого мне человека, но свои чувства по этому поводу я, пожалуй, оставлю за рамками рассказа.

Когда коньяк закончился, остро ощутила, что путь домой лежит через темную холодную зимнюю ночь. Вариант вписки (кстати, во времена моего детства это слово не носило негативного смысла) я не рассматривала. Во-первых, была ограничена во времени, во-вторых, никогда не любила чужие дома.

Погода выкинула фортель. Питер резко начало заметать, дворники не справлялись, город замер в бесконечной пробке. Вышла из автобуса около какого-то отделения почты, полчаса посидела в интернете, написала домой, как у меня дела. За это время мой автобус проехал метров 30. Увязая в снежной каше по щиколотку, побрела в сторону Московского вокзала.

Дальше усталость дала о себе знать: вместо того, чтобы выйти из пригородной электричке в Тосно и минут за 40 дойти до трассы, я послушала совета какой-то женщины и проехала на пару остановок дальше.

— Там вам поближе будет, — сказала она.

Когда я увидела эту дорогу, то поняла, что дело дрянь и надо возвращаться. Может быть, она и ведет в сторону Москвы, но ездит по ней исключительно городской транспорт.

Вернулась в Тосно. Потеряла три часа.

Зато потом довольно быстро меня подобрала фура. За рулем какой-то неразговорчивый кавказец. Едет со скоростью 30–40 км в час. Сейчас я понимаю, что просто дорога была фиговая, вот он никуда и не торопился. Но тогда меня это жутко обозлило. «Так я никогда до дома не доберусь», — подумала я и попросила остановить, сморозив какую-то ерунду.

Кавказец высадил меня в замечательном месте с проститутками, о котором я писала в самом начале. Как вы понимаете, это было одно из самых сильных впечатлений от поездки.

Но я очень благодарна этому опыту, потому что дури у меня с тех пор поубавилось. Стоя в сугробе, я серьезно подвергла анализу свое положение и поняла, что занимаюсь какой-то фигней. Впервые по-настоящему поняла, как люблю своих домашних.

— Господи, дай мне добраться до дома, и я буду вести себя хорошо и больше никогда не поеду автостопом, — бубнила я.

Ситуация и правда была скверная. Валит снег, обочины нет, по дороге идет сплошной поток машин. Если бы кто-то и хотел меня подвезти, то, чтобы остановиться, ему пришлось бы практически перекрыть движение. Да, поторопилась я менять машину…

Под косыми взглядами путан неуклюже побрела по сугробам в поисках кармана или съезда. Вдруг останавливается грузовик с цистерной. Неужели?! Радостно подбегаю, а на меня из кабины масляными глазами смотрят два парня:

— Залезай.

В этом взгляде отразилось всё мое незавидное положение. Волосы поднялись дыбом.

— Эээ, нет, парни. К вам не сяду.

— Залезай давай.

— Нет. Проезжайте.

Не уезжают. Поковыляла сама прочь. Ну не будут же меня хватать и затаскивать. Наверное…

Не стали. Уехали. Уф....

Дошла до какого-то кафе. Время — ночь. Купила воды, умылась в туалете, пришла в себя. Только вышла на улицу, смотрю, от стоянки отъезжает машина:

— Парень, увези меня отсюда, а? Уехать не могу никак.

— Садись.

А у парня в машине — рация. Когда наши пути должны были разойтись, он «покричал» в канале и пересадил меня в попутную фуру. До Балашихи добралась без проблем, а дальше чуть не случилась беда.

На шоссе Энтузиастов меня подобрал какой-то смуглый парень в смешной шапке с ушами. Он выглядел настолько безопасно, что я расслабилась и задремала. Все-таки почти трое суток на ногах. Когда пришла в себя, поняла, что: а) мы едем хрен пойми где; б) со скоростью 30 км в час; в) он бесконечно трещит с кем-то не по-русски по телефону.

Я незаметно в правом кармане раскрываю ножик и истерично выдыхаю:

— А куда мы, собственно, едем?

Молчит. Сворачивает к лесу у небольшого озера.

— Остановите машину!

— У тебя глазки такие красивые, — отвечает он.

Пытаюсь отстегнуть ремень безопасности — он держит его рукой. Мои чувства в этот момент: жертва, загнанная в угол. Терять особо нечего. Успеваю подумать, что у мужика открыта шея, значит, бить надо в нее, про ножик он не знает, значит, будет эффект неожиданности, а потом я выйду из машины и меня никто никогда не найдет.

И тут ангел-хранитель подсказывает другой вариант. Рывком открываю дверь и ору: «ПАМАГИТЕЕЕ!» С верхушки сосны испуганно взлетела птица, а где-то на озере несколько рыбаков — храни их Бог — повернули головы на крик. Нет, никто не кинулся мне помогать. Но их внимания уже хватило. Парень рассмеялся и развязно сообщил, что пошутил.

— Поехали, — говорит. — Отвезу тебя на остановку.

— Ага, щас.

— Ну тебе туда, короче, — махнул рукой он.

На остановке я села в ближайший автобус. Тетенька-кондуктор, наверное, сильно удивилась, услышав вопрос: «Скажите, а я вообще где?»

Так я узнала, что посетила городок Орехово-Зуево. В голове сразу же завертелась песня Полковника, в которой «мужика застрелили у Зуева», потому что «там ореховских любят не все».

Кондуктор подсказала, где мне выйти и на что пересесть, чтобы добраться до шоссе.

Психика работает странно. После всех приключений я стою в ожидании пригородного автобуса, падая от усталости, дважды чуть не изнасилованная, и больше всего боюсь, что мой автобус окажется с турникетом, а я ими пользоваться не умею. Комплекс лимиты какой-то.

А дальше хеппи-энд. На трассе я сразу вижу «Газель» с 52-м регионом. И так отчаянно ему машу, что он сворачивает на обочину из левого ряда, кого-то подрезая.

— Ты домой едешь?

— Да.

— Забери меня отсюда!!!

Несколько часов — и вот я дома. И я даже не нахожу слов, чтобы описать, какой это кайф.