Добро пожаловать, соотечественники! Или посторонним вход затруднен

Три года назад, 13 апреля 2014 года начались боевые действия на юго-востоке Украины. Тысячи, десятки, а потом и сотни тысяч жителей Донбасса бросились искать спасения в соседнем государстве, которое так и не привыкли считать чем-то отдельным. Да и в России вроде бы дали понять, что ждут. Даже организовали госпрограмму «Соотечественник» для более легкой адаптации приезжих. Однако по упрощенной системе удалось получить гражданство далеко не всем.

Начало войны на Донбассе ознаменовалось указом и.о. президента Украины Александра Турчинова № 405/2014 от 13 апреля 2014 года: «Ввести в действие решение Совета национальной безопасности и обороны Украины от 13 апреля 2014 года «О неотложных мерах по преодолению террористической угрозы и сохранение территориальной целостности Украины» (прилагается, тайно)».

Операцию благословил министр внутренних дел Арсен Аваков, написав в соцсетях: «Началась АТО в Славянске. Руководит АТЦ СБУ Украины. Привлечены силы из всех подразделений страны. С Богом!»

Донбассцы до последнего не верили в реальность серьезных боев между украинской армией и украинскими же гражданами. Алла, Александр и Юля Омельченко не оставили родное Снежное – ни когда в него вошли такни, ни после первого авианалета. Когда над Донбассом сбили малазийский Боинг, пришло осознание, что это надолго. Дочери надо оканчивать школу и учиться дальше – решили перебираться в Россию. Ростов-на-Дону, Москва были уже забиты беженцами, очередь на 5 месяцев вперед. Поехали туда, где принимают – в Нижний Новгород.

По данным управления по делам миграции ГУ МВД РФ по Нижегородской области, с начала 2014 года из Украины приехали 13 274 человека. Все они попросили временного убежища в России. Примерно две трети из них остались у нас, в том числе семья Омельченко. Беженцев – 4 699 человек – поселили в 22 пунктах временного размещения.

– Нам предложили лагерь для беженцев за 280 км от Нижнего. Там нам могли оформить временное убежище, – говорит Алла. – Квартиру, работу, школу – нужно было искать самим. Мы не согласились, уехали в Нижний.

В нижегородском миграционном центре люди стояли ночами, чтобы получить статус «временное убежище». Это первая ступень к гражданству и дает право на трудоустройство. Забегая вперед, отметим: так было только в первый год. Позднее людям с украинским паспортом все сложнее было найти работу. Потом можно было вступить в программу «Соотечественник», оформить «разрешение на временное проживание» (ВРП) и, наконец, – «гражданин России». Каждая ступень – круги ада по кабинетам, горы документов и деньги – на госпошлины, официальный перевод документов, ксерокопии. На каждом этапе приходилось собирать пакет документов заново.

Госпошлина на ВРП – по 1,5 тысячи рублей на брата, на гражданство – 3,5 тысячи. Перевод одного документа – 800 рублей и столько же его нотариальное заверение. Пришлось даже оформлять гражданство по очереди, на всех сразу денег не хватило. Все эти расходы обещали компенсировать, но в 2016 году в бюджете не нашлось денег, а в 2017, говорят, обещание взяли обратно.

Для вступления в программу «Соотечественник» было два главных условия, оба трудновыполнимы для людей, начинающих с нуля – незнакомый город, ни друзей, ни родных. Нужна была временная регистрация и официальная работа. Алла и Александр уже сейчас понимают, что им просто повезло. Промыкавшись целый день по городу с двумя чемоданами, все-таки нашли недорого маленькую комнатку на Автозаводе. Позднее списались в соцсетях с местным журналистом, он поселил их в родительской квартире, оформил регистрацию.

Срок рассмотрения заявлений о гражданстве, утверждают в управлении по вопросам миграции, – 3 месяца. В реальности для семьи Омельченко это вылилось в полтора года. Приехали налегке, нужно съездить на Донбасс за вещами, а на руках – ни украинского паспорта, ни российского документа.

– Информации никакой, разговаривать никто не хочет. Только «армянское радио» работает – то там, то там что-то услышишь. Даже про то, что 40 тысяч дают, не знали – просто кто-то в очереди сказал, – говорит Александр.

Речь идет о подъемных, которые полагаются на обустройство по государственной программе переселения соотечественников – 20 тысяч рублей участнику программы и по 10 тысяч членам его семьи. Косвенно слова Александра подтверждает и Министерство соцполитики Нижегородской области. По их данным, адресную помощь за все время получил 681 человек. Про нижегородскую добавку – 5 тысяч участнику и по 2 тысячи членам семьи – вообще мало кто знает.

По сведениям управления по вопросам миграции, 2 420 беженцев уже получили российское гражданство, а 5 982 на данный момент являются участниками программы «Соотечественник». За все время 13 человек лишили статуса участника программы за то, что более полугода с момента постановки на учет находились за пределами России. А 65 человек добровольно отказались от нее и уехали из Нижегородской области.

Для многих камнем преткновения стала официальная работа и регистрация. Работу найти сложно – то без гражданства не берут, то стажа не хватает, то зарплата маленькая – а квартиры почти все снимают. Прописку на худой конец можно купить. Но это стоит 25-30 тысяч рублей – сумма для них нереальная – и никаких гарантий. А без прописки – ни работы, ни «Соотечественника».

– Мы там заработали квартиры, я ж не могу ее на плечи поставить и с собой привезти. Но если вы даете нам гражданство, пригласили сюда, так позаботьтесь о новоиспеченном русском, – возмущается Александр. – У нас какая возможность? Только купить квартиру и там прописаться. Мы же приехали не от хорошей жизни. Ипотека – страшно, можно совсем бомжем остаться.

Тем не менее, гражданство семья все-таки получила. Теперь начались другие хлопоты, связанные с тем, что 25 лет мы жили в разных государствах – подтверждение стажа, например, права на льготы для шахтера и т. д. А вот Юля – уже стопроцентная россиянка. Освоилась легко, в школе хорошо приняли и ребята, и учителя. С учебной программой тоже не было проблем – даже лучше учиться стала. Правда, ЕГЭ побаивается.

– У нас был город маленький. Экзамены проходили в своей школе. Все были уверены, что сдадут, что учителя помогут. А тут с 9 класса начали внушать, что все серьезно, списывать нельзя. Насчет этого страшно, конечно, – говорит девушка.

Сейчас Юля готовится к экзаменам и к поступлению в университет. Уезжать никуда не собирается. Говорит, что Нижний для нее – уже как родной город.