«Их задача — отнять». Хозяйка самой знаменитой усадьбы в Нижегородской области — о судах с властями и подлоге

В Нижегородской области находятся десятки ценных исторических памятников. Годы беспощадны — многие из них нужно бережно реконструировать и восстанавливать. Один из таких объектов культурного наследия находится в Богородском районе и знаком, пожалуй, каждому жителю региона — это усадьба Приклонских-Рукавишниковых в Подвязье. Пару лет назад памятник выкупила Жанна Потравко и с тех пор пытается бережно привести его в порядок. Однако объект внезапно решили отобрать.

Сейчас по ОКН идет череда проверок, и выявляются различные нарушения, многие из которых вызывают большие вопросы. Корреспонденты NN.RU съездили в старинную усадьбу, посмотрели, как она выглядит, и узнали, почему региональные власти настойчиво пытаются изъять ее у собственницы.

Усадьба находится примерно в 40 км от Нижнего Новгорода. Ее нередко выбирают в качестве живописной локации для фотосессий, проведения свадеб и других мероприятий. И это неудивительно, ведь с территории открывается невероятный вид на заливные луга и речку, да и сам архитектурный ансамбль производит впечатление.

Правда, пока добираться до усадьбы проблематично. Весной и осенью дойти до нее можно только пешком из-за размытой дороги. У самой Жанны мы узнали, что она не первый год уговаривала представителей власти проложить дорогу до усадьбы. Но ответ был прост: до одного лишь Подвязья участок делать накладно, надо захватить и другие населенные пункты. Но в этом случае надеяться на появление нормальной дороги туристы смогут только к 2032 году. Ансамбль усадьбы Приклонских-Рукавишниковых состоит более чем из 20 зданий, каждое из которых по-своему уникально. Доминантой служит старая водонапорная башня, а главная жемчужина комплекса — дом, в котором когда-то жили семьи Приклонских и Рукавишниковых.

Жанна Потравко приобрела усадьбу в 2021 году и подчеркивает, что сделала это без каких-либо скидок и льгот. Но заботой о памятнике она занимается куда дольше. Впервые нижегородка посетила ее в 90-х и не смогла остаться равнодушной. Разрушению памятника помогло не только время, но и жители близлежащих сел.

— Когда фотографии усадьбы попали ко мне в руки, я была шокирована. После девяностых и разрухи всего за три года местные жители просто ее разобрали и растащили по своим домам. Разобрали крышу из деревянных балок и строили свое жилье. Они вытаскивали и разбирали колонны, и всё рушилось. У нас в селе есть один житель, который как-то сказал мне: «Слушай, я знаю, как тебе восстановить усадьбу. Способ 100% рабочий. Давай башню разрушим, свалим, там же столько металла, денег много можно заработать». Не смейтесь, это на полном серьезе сказано было, — говорит Жанна.

В усадьбе исторически был предусмотрен скотный двор. В 90-е его вновь стали использовать по назначению. И около 120 свиней ежедневно паслись на лужайке возле главного дома. Не стоит говорить, что было с травой и какой запах стоял по всей округе.

Потравко не смогла оставить это просто так и начала заниматься восстановлением усадьбы, а также созданием музейного комплекса на ее территории.

— Я занимаюсь усадьбой очень давно. Прежде чем ее купить, потратила лучшую часть жизни на юридические аспекты в вопросах приобретения. Я культуролог с высшим образованием, и тема моей образовательной части жизни — музеефикация усадьбы в Подвязье. В 2002 году был наложен мораторий, и я не успела ее купить, удалось сделать это лишь спустя почти 20 лет.

Договор купли-продажи на усадьбу Потравко заключила в 2021 году с казенным предприятием Нижегородской области «Дом.НН». Но в прошлом году региональное управление госохраны ОКН внезапно начало череду проверок в отношении нижегородки. Вопросы у инспекторов возникли буквально к каждому строению на территории усадьбы. Однако доводы, по которым ОКН решили отобрать, мягко говоря, странные — «изъятие у собственника бесхозяйственно содержимого объекта».

Часть работ Жанна выполнила еще до официальной покупки усадьбы — в материалах проверки они не значатся. Более того, в акте с последнего выезда инспекторов в 2023 году фиксируется состояние усадьбы, какой она была в 2013 году — заросшей и без кровли над главным домом, хотя на деле это не так. Жанна восстанавливала кровлю в несколько этапов, и в 2015 году работы в этом направлении были завершены.

— Я эту ситуацию воспринимаю как отчасти утрату своего статуса в обществе. Вот так взять и облить грязью и в перьях выставить всем на обозрение: «Вот, посмотрите, ее судят, она виновата, она нарушила требования». И всё это без объяснения, что я нарушила. В суде я предоставила документы, что получила задание на выполнение работ официально в Управлении по охране памятников. Они мне выдали задание на эти работы. Проекты, они говорят, не утверждены. Но так это не значит, что они не сделаны. Ведется колоссальная работа, за год это невозможно сделать, — сетует нижегородка.

Для реставрации объекта выбрали нижегородские лицензированные фирмы, исследовательские лабораторные работы выполняют специалисты из Санкт-Петербурга, а курирует ход реставрации профессор МАРХИ Ирина Белоярская. Так вот, по мнению главного эксперта, все усилия пока нужно положить на восстановление главного дома усадьбы и попутно заниматься уходом за остальными зданиями.

Кстати, крыша на главном доме есть, к нему подведены все необходимые коммуникации, хотя изначально не было даже электричества. Внутренняя обстановка выглядит аутентично и аккуратно, сохранена многовековая историческая мебель. Согласно проекту здание должно стать ослепительно белым. Но острым остается вопрос — дадут ли нижегородке довести работы до конца.

Жанна живет на территории усадьбы вместе с семьей. Там же время от времени проживают рабочие, которые приводят усадьбу в порядок. Во время нашего визита снег уже сошел, а лужайка перед домом была идеально выстрижена. Каждый день нижегородки начинается с рутинных работ по уходу за объектом. Жанна выступает за бережную научную реставрацию, которая не может быть быстрой.

Когда ОКН перешел в собственность к Потравко, каждое здание внутри обросло грунтом и деревьями. Просто вырвать их нельзя, ведь растения плотно врастают корнями в фундамент здания и основание стен. При попытке выкорчевать их, стена или другие конструкции попросту обрушатся.

Чтобы избавиться от деревьев, культуролог выбрала долгий, трудоемкий, но бережный метод. Деревце рубится до маленького пенька, после чего выжигается вместе с корнями: процедуру повторяют до тех пор, пока корень не превратится в труху, которую безопасно для каменной стены и фундамента можно аккуратно убрать из земли. У одного из зданий обрушившиеся балки перекрытий изнутри распирали стену. Их нужно было аккуратно убрать, не повредив несущую конструкцию. Вместе с тем в региональном управлении госохраны ОКН посчитали, что всех этих работ для владения памятником недостаточно. Одна из главных претензий инспекторов — на большинстве зданий до сих пор нет крыши.

— И это больше года делалось. Я не могу прыгнуть сразу на стену и тут же делать крышу. Эти стены просто не выдержат этой крыши. Более того, мне надо было вытащить эти балки изнутри, которые распирали стены. Но Управление по охране памятников, даже не приезжая сюда, не поинтересовавшись ни разу, сочли, что это не работа. Они мне теперь только претензии предъявляют. Но, я понимаю, их задача сейчас — отнять. Управление занято жонглированием документов, но никак не помощью в восстановлении. У нас ни один памятник не будет отреставрирован, если мы будем сначала их продавать без каких-либо сопровождений, без объяснения условий, а потом пространно писать в документе, что обязательно выполнение требований 73-го закона для собственника, на которого валится столько ответственности. Нужно более детальное понимание. Это всё легло на мои плечи.

Вместе с тем Жанна переживает, что, если старинная усадьба уйдет обратно в собственность региона, то памятник либо разрушится, либо его ждет осовремененная и не бережная реставрация.

— УГООКН НО направило в суд иск, в котором просит изъять из моей собственности все объекты усадьбы (даже мою квартиру, в которой я проживаю) для организации продажи с публичных торгов. Поэтому самое страшное для усадьбы — это ее разделить на части и отобрать у меня, чтобы продать «своим». Я считаю это кощунством.

Однако нижегородка планирует бороться за дело своей жизни. Поскольку, по ее словам, при проверке использовались устаревшие данные, то женщина обратилась в правоохранительные органы.

— Акты подменили в целях вменить утрату и ухудшение состояния памятника в акте технического состояния 2017 года, сведения о фактическом состоянии объектов заменили на недостоверные описания объектов из исторического документа «Паспорт памятника» 1984 года, когда действительно целыми были еще крыши, перекрытия, двери и окна. Обвиняя в утратах, которые якобы произошли по моей вине, фиксируют в 2023 году, «не увидев» ни противоаварийных работ, ни крыши над главным домом, ни даже меня самой, проживающей в усадьбе.

Как говорит Потравко, по факту подлога сейчас проводится расследование.

Когда мы покидали усадьбу, на одно из зданий, прямо рядом с нами, приземлился сокол. Жанна говорит, они тоже живут здесь и на днях вернулись домой с зимовки.

— Я просто счастлива. Каждый раз, когда соколы возвращаются. Это, знаете, для меня что-то божественное. Будто крылом меня соколиха закрывает, и я тогда чувствую, что всё будет хорошо, — заключила Жанна.

Ситуация с историческими памятниками в регионе нередко весьма печальна. Всем известно о судьбе трех знаменитых ОКН в Нижнем Новгороде, которые по сей день не могут отреставрировать. Речь идет про ДДТ имени Чкалова, Литературный музей Горького и музей Добролюбова. Все они находятся в собственности властей, но до сих пор их не привели в порядок. Ситуацией даже интересовался федеральный СК. Подробнее об этом читайте в нашем материале.