«Одной ногой в могиле, другой — в шизофрении». Девушка с весом 17 кг начала есть в Нижнем Новгороде

Жительница Барнаула Кристина Корягина в свои 26 лет весит 17 кг. Уже полгода она практически ничего не ест. Организм «развинтился»: сильное обезвоживание, слабость, боли. Что приводит этих девочек к добровольному самоубийству?

— Она умирает. У нее атрофировались мышцы, то есть мышечной массы нет вообще. Выпадают волосы, портятся зубы, — говорит мама Марина Корягина корреспонденту «Кстати…». — Она превратилась в старого человечка.

Кристину привезли в Нижний Новгород к психотерапевту, заслуженному врачу России Яну Голанду. Он берется лечить таких больных без медикаментов.

Как говорит доктор, больные анорексией — это элита невротиков, гиганты мысли. Все умницы и отличницы, у каждой на руках по золотой медали и по несколько красных дипломов. Они убеждены, что должны быть лучшими.

— Все началось с 11 класса. Там ЕГЭ, медаль нужно было получить, — рассказывает Кристина. — Усугубилось в университете, я вообще о еде забыла. Я зубрила, делала практические задания, публиковала статьи. Пошла в магистратуру, получила второе высшее образование юриста. У меня два красных диплома, теперь они пылятся на полочке.

Кукольные блинчики

Как бы банально это ни звучало, но все идет из детства. Напряженная обстановка в семье, недопонимание, недолюбленность.

— Часто анорексия у ребенка бывает средством обратить на себя внимание: посмотрите, я заболела. Когда человек болеет, родные меняют к нему отношение, — пояснил Ян Голанд.

И вот кто-то значимый для девочки — отец, подруга, парень — говорит: ну ты раздалась! Все, механизм запущен. Девушки начинают ограничивать себя в еде, изнурять упражнениями, сочиняют себе нелепые диеты.

У Яна Генриховича все пациенты проходят под псевдонимами. Например, Блинчикова получила такое имя за то, что на вопросы «Что ты ела?» неизменно отвечала: блинчик. Оказалось, что она купила кукольную посуду и на ней выпекала тоненькие блины размером с пятак — ими и питалась.

Дочь превратилась в ходячий скелет

Обнаружить, что человек болен, не так просто, тем более что он-то считает себя абсолютно здоровым. Она смотрит на себя в зеркало и видит стройную девушку с красивыми ногами. Свое голодание они тщательно скрывают от близких.

— Они идут на разные ухищрения: могут выбрасывать еду, прятать. Я консультировал в Семашко — смотрел на столы. Так там больные пищу выбрасывали из окон прямо на головы прохожим, — рассказал Ян Голанд корреспонденту NN.ru. — Как понять? Человек старается есть один, придерживается какой-нибудь дурацкой диеты, отощал, уходит в себя.

Особенно незаметно болезнь развивается для родителей, которые живут в другом городе, а тем более — в другой стране. Видятся редко, и перемены в собственном ребенке для них неожиданны и ужасны.

— Мы приехали к ним из Берлина, и это произвело удручающее впечатление. Мы с матерью были полностью деморализованы, потрясены. Дочь превратилась в инвалида. Мы ее видели цветущей девочкой, приехали, а она — ходячий скелет. Смотреть на такого человека физически больно, — говорит отец Анны из Нью-Йорка, кстати, профессор. — Мы не смогли скрыть своего ужаса, а она ничего не могла объяснить. Мы поняли, что родительской заботой усугубляем процесс, и просто уехали. Года полтора просто не общались. Помочь мы не могли, а травмировать не хотелось.

Тиран семьи

Все невротики — это тираны семьи, тираны близких людей, утверждает доктор. Все предложения о помощи отвергают и не понимают, что родные от них хотят?

— Человек любит свою болезнь и не хочет туда никого пускать. Сейчас она может нам рассказать. Рядом с нами глубоко страдал человек, а мы даже понятия не имели, что с ней происходит, — рассказывает отец Анны. — Мы понимали ее поведение как некачественное поведение ребенка, эгоистичное. Она нас не любит, ни в грош не ставит. Нам это обидно: мы заботились о ней, поили, кормили, дали образование, а в ответ такое отношение. Что за неблагодарность такая?

Сама Анна согласна, что больные анорексией страдают огромным самолюбием и гордостью. Они все делают правильно: я вас своей проблемой не беспокою, и вы меня не трогайте.

— Я анорексию свою вокруг себя выстроила. Это был мой замок, туда никому нельзя было заходить, никто не мог достучаться, — говорит девушка.

Со мной этого не случится

Все девочки образованны и начитанны и все, конечно, знают о существовании такой болезни, но не примеряют ее на себя. Знают, что 20% больных умирают, а 35% заканчивают в психиатрической клинике. Так это другие, со мной такого не случится, я вовремя остановлюсь.

Но наступает момент, когда все выходит из-под контроля и человек начинает «клубиться внутри себя» по выражению «Маши Копенгаген». Свой псевдоним она получила, потому что приехала из Минска в Нижний Новгород «кривым путем» через столицу Дании. Там живет брат с семьей, он и заманил сестренку на путь излечения.

— Резко состояние ухудшилось, слабость, не могла встать с кровати. Не было сил даже дойти до туалета. Ползком, на четвереньках, сидя, чтобы не сходить под себя. Сознание теряла, — вспоминает Ася, студентка медуниверситета имени Пирогова. — Мочегонные пила пачками, чтобы согнать отеки. Понимала, что надо бросить пить слабительные и мочегонные, но уже не могла. Я не хотела набирать вес.

Другая пациентка с псевдонимом «Психолог» (училась по этой специальности) довела себя до букета болезней и до инвалидности. Несколько раз падала в обморок и ломала себе разные части тела. Однажды упала на горячую электрическую плиту и получила ожог III степени — перенесла операцию по пересадке кожи. Но считала все это нормальным, лишь бы опять не услышать фразу: «Ты разожралась».

Помогите!

К сожалению, у нас в быту люди считают отказ от еды не болезнью, а девичьей блажью. А значит, девушки достойны не сочувствия, а порицания. Да и медицинское образование не всегда освобождает от предрассудков.

— Я боялась обратиться к врачам. Доктора не понимают сути этого заболевания. Они хоть и знают симптомы, но думают, что девочки могут сами с этим справиться, но не хотят, — уверена Ася. — На самом деле нужна помощь. Надо, чтобы тебя подтолкнули, чтобы тебя поддержали, а не обвиняли, не тыкали пальцем.

В какой-то момент приходит осознание, что дальше — край. Как сказала одна из пациенток, «одной ногой стояла в могиле, другой — в шизофрении.

— Толчок к шизофрении был. Однажды упала и ударилась об косяк, рассекла висок. Дома никого, телефон разрядился. Надела пальто на голое тело, взяла паспорт и вышла на улицу, — вспоминает «Психолог». — В голове туман, не могла дышать, текла кровь. Упала в снег и кричала: «Вызовите скорую!» Люди проходили мимо и говорили: наркоманка, алкоголичка.

Это конец — такая мысль рано или поздно приходит в голову девушек. Но справиться самостоятельно со смертельной опасностью они не могут.

— Я понимала, что внутри меня сидит какой-то червяк, который пытается меня уничтожить, — объяснила Ася. — Я его ненавидела, хотела его убить и жить своим «я». А он был сильнее меня. Мне нужна была чья-то помощь.

Бег по кругу

Во всех клиниках мира больных неврозами лечат медикаментозно: пичкают транквилизаторами, колют витамины, кормят насильно через зонд. С одной стороны, врач старается не дать человеку умереть. Но все пациентки говорят о своем состоянии во время такого лечения одно: я стала овощем. Да и порядки в этих учреждениях, как в казарме.

— Понимаете, если заключенный сидит в тюрьме, то можно занавесочку повесить на решетку, можно парашу хлоркой посыпать, тюфячок помягче положить, но это все равно будет тюрьма, — уверен отец Анны. — При этом стоит человеку выйти из клиники, через две недели начинается то же самое.

Дальше родители водят больных по кругу: психологи, травники, экстрасенсы, иглотерапевты. Девушки не сопротивляются, точнее, делают одолжение, но все рецепты — сразу в корзину: зачем деньги тратить?

Не хочу лечиться

— Пациент, как правило, не имеет мотива, желания выйти из того тупика, в который он вошел, — говорит Ян Голанд.

Шаг за шагом доктор разматывает в обратную сторону клубок их жизни, чтобы найти точку, когда что-то пошло не так. Очень осторожно он нащупывает кнопку «мотивация».

Первый прием — «Пациент-зеркало». Ян Генрихович дает девушкам посмотреть записи разговоров с другими пациентками. Подбор индивидуален — больная должна увидеть такого же человека, как она сама. И задаться мыслью: она прошла такой же путь, как я. Она смогла, значит, и я смогу?

— У женщины должно быть тело. Женщина без тела — это не женщина. Тело должно быть не худым, не толстым, а здоровым. Потому что, оно создано для вынашивания жизни. Нельзя выносить жизнь ни в скелете, ни в килограммах жира, — решила для себя Анна.

После каждого просмотра доктор задает вопрос: появилось ли желание поесть? Кому-то достаточно одной кассеты, кому-то больше. Асе для пробуждения пришлось увидеть совсем жесткое видео — пациенток психиатрической клиники

— Мне стало страшно, подумала: к чему я приду? Лучше даже умереть, чем попасть в психиатрическую больницу, сойти с ума. Разве ради этого я рождена и живу? После этих видео я уже была не против поесть, — призналась Ася.

Заставить жить

Дальше больным дают читать литературу, в том числе методички, написанные Голандом «кровью и слезами пациентов». Другие книги — по трансактному анализу. Его осваивают и пациенты, и их родственники. С его помощью девушки разбираются в себе и в своих отношениях с близкими.

— В каждом человеке есть три ипостаси: родитель, дитя и взрослый, — поясняет суть анализа Маша. — Родитель — это набор положений, полученных ими ребенком и принятых как аксиома. Дитя — это куча эмоций, приятных и неприятных переживаний, испытанных в детстве. Взрослый — это механизм, который позволяет анализировать происходящее. Он на основе анализа вырабатывает свои принципы и сходно им действует.

По словам Анны, как только в семье начали говорить на одном языке, отношения, которые рушились 13 лет, восстановились за 2 дня. Все встало на место.

Еще один способ — аутотренинг. Поняв, что он приносит результаты, девушки начинают пользоваться этим инструментом по несколько раз в день и по разным поводам. Каждая придумывает свои команды. Хорошее настроение всегда. Я ем с удовольствием. Все, что я съедаю, мне только на пользу. Когда я чувствую вкус еды, я чувствую вкус жизни.

— Нужны навыки любить себя, — думает Анна. — Аутотренинг использовала для того, чтобы понять, что я достойна собственной любви.

Щелчок

Все пациентки отмечают, что прозрение приходит неожиданно. Грубо говоря, мозги встают на место в один момент. Они называют это щелчок.

— Все говорили о щелчке — раз, и что-то перевернулось в мозгах. Я ждала щелчка, — рассказывает девушка «Психолог». — И вот на третий день я вышла на улицу, а вокруг меня яркий свет. Я почувствовала тело, каждый палец, каждую клеточку. Я начала чувствовать голод: организм начал давать сигналы, он начал жить!

Доктора Голанда прямо распирает от гордости, когда его пациентки говорят: я вылечила себя сама.

— Правильный ответ! — радуется Ян Генрихович. — Я только сотрудничаю — создаю ситуацию для выздоровления.

Кстати, Блинчикова, которую выгнали из института за неуспеваемость, через два года после лечения защитила кандидатскую диссертацию, потом докторскую, стала заместителем завкафедрой, которую возглавлял директор института — академик.

У Маши, которая училась актерскому мастерству в Голливуде, карьера пошла в гору. Она красуется на обложках американских журналов о кино, снялась в фильме Эмира Кустурицы. У актрисы открылся вокальный талант, она с сольными концертами выступила в Европе и в обеих российских столицах.

У Голанда сотни вылеченных пациентов. А по миру теперь ходят десятки Янов.

Кристина

Кристина Корягина довела себя до крайней степени истощения. Когда ей делали УЗИ в Барнауле, говорит Ян Генрихович, врачи не сразу нашли сердце — оно было на уровне пупка. У нее опущены почки, селезенка, атрофировались многие органы.

— Ей трудно сидеть в мягком кресле, она у меня лежит на диване, мать ее носит на руках. Обычно врачи-психиатры писали про таких в дневнике: четвертая стадия, предсмертное состояние, — рассказал Голанд корреспонденту NN.ru.

Но вот она сидит в кафе на месте, которое занимали в разное время все ее подруги по несчастью, и ест кашу. Кристина не ела ничего подобного десять лет. Она набрала полкилограмма, правда, доктор недоволен: мало. Зато девушка начала строить планы: поступить в аспирантуру и защитить докторскую диссертацию.