Роман Пономаренко, человек на инвалидной коляске: "Наверное, я тоже должен бросить камень в Познера с Литвиновой. Но – нет»

«Минута славы»: тонкая грань между жалостью и свободой.

Рената Литвинова с едва слышимыми нотками сомнения произнесла: «А может, вам пристегнуть вторую? Тогда это будет не так очевидно».

Владимир Познер сказал: «Это запрещенный прием. Когда от того, что происходит на сцене, в кино, человек не может закрыться, спрятаться – это запрещенный прием. Поэтому я говорю вам – нет».

Это была «Минута славы», эфир от 4 марта. На сцене танцевали Алена Щенёва и Евгений Смирнов.

Да, Евгений – тот самый танцор без правой ноги. И сегодня, пожалуй, не найдется человека, который не бросил бы в Познера с Литвиновой камень. Мы вроде бы тоже должны были бы бросить. Но – нет.

Очевидные ошибки Ренаты Литвиновой понятны как табуретка. Назвать человека ампутантом – все равно, что обозвать дураком. Сказать: «А может, вам ногу пристегнуть?» - все равно, что подойти к бесплодной женщине и посочувствовать: «Слушай, а ты, наверное, в молодости разгульную жизнь вела, вот сейчас ребеночек и не получается». Виновата ли Литвинова в этом? Скорее, нет.

Она не знала, что ампутант – это обидно. Ей никто никогда об этом не говорил. Да, она вполне могла бы уже получить эту информацию «из жизни» - благо, тема инвалидности перестала быть табуированной.

Но она – не получила. Точнее, сейчас уже получила. Наверное, не проходит и часа, чтобы в соцсетях не появилась очередная запись о том, какая Литвинова… хм, нехороший человек. И какой молодец Евгений Смирнов.

По большому счету, своей ошибкой Литвинова сделала то, что не сделала бы, произнеся политкорректный комментарий. Она, с одной стороны, озвучила «глас народа» (потому что многие думали именно так, как она сказала), с другой – ужаснула тот самый «народ».

Вряд ли страна схватилась за сердце: «Боже, и я тоже ведь так говорила!» Страна перешагнула этап рефлексии и расположилась на следующем – этапе обвинения Литвиновой и восхищения Евгением Смирновым. И пусть так – главное, люди почувствовали: нельзя человека без ноги называть ампутантом. Нельзя вторгаться в личное пространство бестактными советами. Ну и главное: люди с инвалидностью – не жертвы. Они – люди.

И здесь нужно перейти к Познеру. Мэтр российского ТВ обидно подставился. Для уха страны его фраза прозвучала чудовищно, хотя смысл в ней было заложен верный. Впрочем, до этого смысла страна тоже пока еще не дошла.

Сегодня в обществе к людям с инвалидностью относятся либо как к отверженным (но этот подход локомотивом истории уносится в прошлое), либо как к героям: «Надо же, без ноги, а танцует!» Ни то, ни другое отношение не является здоровым.

Здоровое – это когда людей с инвалидностью воспринимают так же, как людей с детской коляской. Или с собакой. Или с татуировкой. Или в очках. То есть как просто людей – у которых есть, конечно, какое-то отличие от "общей массы", но у кого его нет?

И в этом смысле Познер прав: оценивать танцора без ноги нужно так же, как и танцора с двумя ногами. Не понравился номер – до свидания. Но сказать: «Извините, вы нам не подходите» - человеку с двумя ногами легко. А человеку, который стоит перед тобой на ноге, на которой только что прыгал сальто, и она у него единственная – ну попробуйте, скажите. Посмотрим, как вы потом будет разбираться со своей совестью. Познер попробовал. Получилось плохо.

А ведь перед ним стояла еще и «задача со звездочкой»: оценить танец Евгения по тем же критериям, что применяются для обычных танцоров, но при этом дать Смирнову чуть больше форы – ровно столько, насколько больше усилий пришлось приложить танцору без ноги, чтобы выучить те же самые движения, какие используют люди на двух ногах. (Да, мы тоже сразу вспомнили цитату из Оруэлла: «Все животные равны, но некоторые равнее других»).

Это сложно. Но не сложнее, чем сальто на одной ноге. Евгений Смирнов его прыгает. Значит, и общество научится здоровому отношению к людям с инвалидностью.

Роман Пономаренко, руководитель НРООИ «Ковчег»

Для тех, кто хочет сам увидеть, как это было – ссылка на видео с танцем и комментариями членов жюри.