Врач Иван Лаврёнов: Главное – не броситься на помощь первому пострадавшему

Чем отличается работа «скорой помощи» от работы бригады экстренного реагирования Центра медицины катастроф, какие порывы приходится сдерживать врачам и фельдшерам этой службы на местах чрезвычайных ситуаций и какая на них лежит ответственность? Об этом NN.RU рассказал врач анестезиолог-реаниматолог нижегородского Центра медицины катастроф Иван Лаврёнов.

Служба медицины катастроф существует в Нижегородской области с 1998 года. В июне 2000 года для управления ею был создан «Нижегородский территориальный центр медицины катастроф». Есть в его составе и отделение скорой медицинской помощи. Однако задачи шести выездных врачебных бригад экстренного реагирования Центра во многом отличаются от тех, что должна выполнять обычная скорая.

Две бригады экстренного реагирования размещены на территории пожарных подразделений в заречной и нагорной частях Нижнего Новгорода и выезжают в район чрезвычайных ситуаций вместе с пожарными и спасателями.

В одной из таких бригад и работает анестезиолог-реаниматолог Иван Александрович Лаврёнов.

- Наша машина оснащена по классу «реанимобиль», поэтому мы можем оказать всю необходимую помощь «скорой», но наша задача немного другая. Катастрофой называется случай, когда появляются более десяти пострадавших или более двух погибших. В этих случаях нельзя сказать, что скорая помощь пострадавшим будет увеличена в десять раз. Нет – проблема увеличивается в геометрической прогрессии.

На одного больше погибших или на пять больше пострадавших – и на систему здравоохранения наваливается огромное напряжение.

Поэтому наша задача в таких ситуациях – приехать и организовать всю работу медицинской помощи.

На моей памяти были катастрофы, связанные с ДТП, падением строительных конструкций, разрушением зданий, угрозой терроризма, пожарами в больших домах, авариях с общественным транспортом.

Задача Иван Лаврёнова в таких случаях – не бросаться на помощь к пациентам, как ни парадоксально это звучит. Он должен оценить ситуацию, увидеть, сколько человек пострадало, кому нужна первая помощь и в чем она заключается, кого нужно эвакуировать в первую очередь.

Он докладывает об этом в Центр, где сразу создается группа оперативного управления, которая распределяет пострадавших по больницам, по необходимости вызываются дополнительные машины.

- И только последнего пациента я имею право взять и увезти его в стационар, - говорит Иван Александрович. – То есть мой фельдшер Катя (мы обычно с ней работаем в паре) оказывает необходимую помощь на месте происшествия, но уехать оттуда мы не имеем права.

Обезболили пациента, ввели лекарства, наложили шины, сделали искусственное дыхание – подъезжает «скорая» – мы сдаем пострадавшего ее бригаде и говорим, в какую больницу его везти.

Конечно, как хирург, анестезиолог-реаниматолог, Иван Лаврёнов со своей бригадой может оказывать достаточно сложную помощь на месте происшествия. Но не все можно сделать «в полевых условиях», грудную клетку на месте аварии он вскрывать не будет, для таких вещей требуется оснащенное помещение.

- Но все, что необходимо, мы делаем, вплоть до трахеотомии, что так часто показывают в западных фильмах, - рассказывает Иван Лаврёнов. – Это делается, когда человек не может самостоятельно вздохнуть.

Одним из самых памятных случаев для бригады доктора Лаврёнова стало разрушение многоквартирной пятиэтажки в Дзержинске. Там проблема было не в том, чтобы спасать людей из-под завалов (дом полностью не рухнул, а треснул), а в том, чтобы успокоить людей.

- Наша задача состояла в том, чтобы этих людей, которые впали в панику, в состояние жесточайшего стресса, успокоить и привести в уравновешенное состояние, - говорит Иван Александрович. - Как минимум, половине людей, которых временно разместили в соседней школе, потребовалась психологическая помощь. А уж сколько бабушек с давлением было – через одну.

Бригада Лаврёнова выехала тогда, 14 января, в Дзержинск, как только в 8 утра заступила на смену и пробыла там до позднего вечера, пока последних жителей не увезли во временное жилье.

- Там были не столько медицинские, сколько социальные проблемы были, – говорит врач. – Но без ложной скромности скажу – без нашей помощи проблем было бы гораздо больше.

Еще одна обязанность таких бригад — транспортировка пациентов из аэропорта в Нижегородский ожоговый центр

Стоит заметить, что родился и живет Иван Александрович в Богородске. Его отец тоже был врачом. Воевал в Великую Отечественную войну.

- Отец мой родился в 1918 году, я поздний ребенок. В 1943 году отец ушел на фронт, после Победы был переведен на Дальний Восток – там еще шли военные действия. В Богородск он вернулся только в пятидесятых годах и всю жизнь работал в богородском здравоохранении – в поликлинике, ЦРБ, и был еще медиком на металлургическом заводе, занимался профилактикой профзаболеваний.

Иван Александрович с улыбкой рассказывает, что после окончания восьмого класса, его никто и не спрашивал о желаниях. Дома просто велели идти в богородское медицинское училище. И он пошел. И закончил его на «отлично». Дальше, конечно, был мединститут, лечебный факультет и специализация – хирургия.

С 1990 года он работает врачом. Начинал в Богородской центральной районной больнице, организовывал там отделение реанимации, потом снова стал хирургом.

Почти сразу же молодого специалиста пригласили в родное училище – преподавать спецдисциплины.

- Основная моя дисциплина, естественно, реанимация, - говорит Иван Лаврёнов. – Но каждый год у меня есть группа хирургии, плюс к этому два года я преподавал «медицину катастроф». И еще две «пограничные дисциплины». Это «дифференциальная диагностика», которая изучает синдромные патологии. Например, головная боль может быть и при гипертонии, и при менингите и при хронической усталости. Вот мы со студентами и разбираем, какое заболевание может этот симптом вызывать.

Есть еще такой предмет: «Пропедевтика хирургических заболеваний». Этот предмет рассказывает о симптомах заболеваний и о том, почему они возникают.

Он считает себя строгим преподавателем, но говорит, что «гнобить» студентов нужно не на экзаменах, а во время семестра.

А вот на экзаменах у него…можно списать. С условием – если преподаватель этого не заметил, студент получает освобождение от других испытаний.

- Правда, за все время нашелся всего один такой ухарь, который признался, что он списал, а я не заметил, - смеется Иван Александрович.- Пришлось обещание выполнить. Он смог, а остальные нет. У меня система, как на войне в Югославии: первое предупреждение, а потом – расстрел. Но на самом деле у меня практически все сдают экзамены.

Кстати, супруга доктора Лаврёнова – тоже врач, заведует терапевтическим отделением Богородской ЦРБ. Он смеется:

- У нас не династия, а, скорее, семейный подряд. Вообще дома разговоров о работе мы не ведем никогда, но исключения есть. Например, когда мне нужно посоветоваться с женой по кардиограмме срочно, или ей нужен мой совет, звоним друг другу. А вообще дом – это место, в котором работа остается за дверью.

В медицине катастроф Иван Александрович с 2006 года. Он считает, что эта перемена деятельности для него была удачей, несмотря на особые сложности работы.

… Иван Лаврёнов не хочет переезжать в большой, шумный и неулыбчивый Нижний Новгород из маленького доброжелательного Богородска, в котором по пути в магазин сто раз поздороваешься, и тебе улыбнутся. И мечтает, что и через пять, и через десять лет будет заниматься своей любимой работой. А про самое сложное в ней говорит:

- Самое трудное – приехав на место ЧС, не броситься помогать первому же пострадавшему. Потому, что рядом может быть человек, которому помощь нужно оказать еще быстрее. Моя задача – обеспечить внимание медиков всем, кого коснулась беда. Для этого нужно терпение.