«Игорь Престолов»: меценат Дмитрий Володин — об аэропорте имени Немцова и поддержке Сорокина

Пилотную серию проекта «Игорь Престолов» открыл крупный отельер и меценат Дмитрий Володин. Главный герой первым получил возможность сесть на «трон», предоставленный нижегородским художником Александром Лавровым специально для нового телевизионного проекта Игоря Преображенского. Нижегородский бизнесмен провел увлекательную беседу, рассказал о себе, о своей жизни и о своих взглядах на город.

«Хозяином» Покровки уже не называют

— Дмитрий Юрьевич — яркий харизмат и маргинал, как вы сами отозвались о себе в одном из интервью. Вы не вписывались, по крайней мере, в 2005 году?

— Да, маргинальные мысли мне близки. Однако что значит, вписываться? Быть собой и соблюдать часть общих правил и часть своих собственных жизненных правил или полностью мимикрировать? Я вот полностью мимикрировать не хочу.

— Спасибо вам за то, что приняли нас у себя. Насколько нам известно, вы человек довольно закрытый. К тому же за вами закрепился статус «хозяина Большой Покровки»…

— Да, многие говорят, что улица Большая Покровская — это мой дом. Но нет, Большая Покровская — это дорога на работу. По поводу «хозяина», к счастью, последние четыре года уже не говорят.

— Мы давно наблюдаем за вашим развитием. Как известно, начинали вы в лихие 90-е?

— Это был 1992 год. Началом я, конечно, считаю 1988-й. Но в 92-ом сформировался уже маленький, но организованный бизнес.

— Как же в такие лихие времена вам удавалось разруливать столкновения с бандитами?

— Я ни с кем не встречался. Были попытки влезть, но все они заканчивались спокойно. Моя высокая занятость, характер и, так называемый, флер повлияли на это.

К тому же Нижний Новгород был в то время прекрасным городом. Борис Ефимович Немцов (первый губернатор Нижегородской области. — Прим. NN.ru) смог обеспечить довольно-таки честную первичную приватизацию — то, что сегодня называется мелкий и средний бизнес. Нижний Новгород — единственный город из всех, что я знаю, в котором преступные сообщества не получили никакой экономической власти. Все просто: Борис Ефимович не имел никаких связей ни с какой номенклатурой: ни партийной, ни торговой. Он все хотел делать честно и верил в это, а если у лидера есть такой потенциал, то многое может измениться, я считаю. Нижний Новгород — это один такой город, который я знаю, в котором по-честному была проведена первичная приватизация для среднего и мелкого бизнеса.

Я участвовал в приватизациях во многих городах, даже тогда я уже был неначинающим бизнесменом. Был случай: я прилетел в Ульяновск, меня встретили сотрудники «хорошего» ведомства. Мы приехали в центр, я участвовал в аукционе. И, не дожидаясь его окончания, прямо там впервые в Ульяновске я подписал договор купли-продажи, сел в машину с красивыми номерами и уехал в аэропорт.

— Вы упомянули с нескрываемым пиететом фамилию Немцова. Вы поэтому пошли на марш Немцова?

— Я считаю, что нижегородский аэропорт «Стригино» просто обязан носить имя Бориса Ефимовича Немцова. Я этого не скрываю, говорил об этом многим людям, при этом людям при должностях. Для них это пока невозможно. Но я считаю, что так должно быть по ряду причин.

Во-первых, при Немцове был открыт город. Аэропорт — это ворота города, в данном случае, международные. Поэтому, я считаю, что это должно произойти.

Во-вторых, я с большим уважением отношусь к первому периоду деятельности его, как губернатора Нижегородской области. В последующем, когда он стал вице-премьером, я не совсем понимаю, что он делал, считаю, здесь номенклатурные игры его смогли сломить.

Но да, я с большим уважением отношусь к Борису Ефимовичу. Поэтому я пошел на этот марш.

— Но ведь вы позиционируете себя, как человека аполитичного.

— Это марш памяти, это вещь нравственная. Да, я пошел, и на следующий год, если все случится, я пойду.

— Вы все еще ездите на мотороллере?

— Нет, уже 2 года не езжу, потому что не хочу нарушать правила. Дело в том, что 2 года назад ввели такое правило, что на мотороллер нужно получить номер и сдать на права.

«Верю, что у Сорокина была мотивация сделать город лучше»

— Почему вы публично выступали за Сорокина (экс-мэр Нижнего Новгорода, который сейчас находится под следствием. — Прим. NN.ru)? Позволим себе привести даже цитату: «Рано или поздно практически у любого бизнесмена наступает момент, когда тебя перестают интересовать деньги — ты хочешь изменений вокруг себя: ты больше не хочешь жить в золотом гетто, когда вокруг элитного дома стоят развалюхи и нет хороших дорог. Ты хочешь, чтобы в твоем городе жизнь стала лучше у всех». Эти слова вы посвятили Олегу Валентиновичу. Вы и сейчас так считаете?

— Есть литературные слова, а есть — факты. Когда был построен ЖК «Седьмое Небо», это был первый проект в России, где до изменения федерального закона люди покупали квартиры с «зелеными» свидетельствами. Вторым в Нижнем Новгороде к этому пришел Березин (директор компании «Жилстой-НН» Евгений Березин. — Прим. NN.ru). Весь остальной город пришел через 2 года. Все условные иногородние инвесторы с большими связями, глобальными компаниями, депутатскими мандатами…

На сегодняшний день правительству приходится решать такую проблему, как обманутые дольщики. Микрорайон «Мещерское озеро» очень хорошо получился, не так ли? ЖК «Аквамарин» — дома красивые? Красивые.

Мы должны понимать, на смену кому пришел Сорокин. На смену Булавинову Вадиму Евгеньевичу. Я не могу давать характеристику взрослым людям, тем более депутатам Госдумы. Я думаю, на тот момент, когда Сорокин шел в мэры, он четко знал, что многое хочет изменить в городе.

— Вы честно в это верите?

— Да, я уверен. Но политика — это многогранная вещь. С одной стороны, его успехи как бизнесмена — это большой плюс, но это и большой груз.

— Его успехи как бизнесмена наверняка мало интересуют 1 млн 300 тысяч нижегородцев.

— Сколько нижегородцев живет в ЖК «Седьмое Небо»? 20 тысяч человек? Их не кинули! Они получили жилье по приемлемой цене точно в срок с «зеленым» свидетельством. Наверное, его успехи, этим жителям важны?

— Как девелопера, наверное. Но нам важно его видение как руководителя города, от которого ждут изменений вокруг, не связанных с личной заинтересованностью, как человека с мотивацией действительно изменить город.

— Я верю, что у Сорокина была мотивация сделать город лучше. К сожалению, примеров, когда бизнес идет во власть и власть подминает или сжигает этот бизнес, в российской действительности достаточно.

— Поэтому вы не в «сером» здании кремля? Ведь вы могли бы что-нибудь изменить?

— Ну… Я не могу там ничего изменить. Ситуация такова, что мы не можем даже себе представить, какие крокодилы плавают под этим домом.

«Могу провести экскурсию по Большой Покровской»

— Вы ощущаете себя неким культурным подвижником? Вы занимаетесь тем, чем вам нравится с точки зрения продвижения этого города, у вас есть своя миссия. Вы действительно меценат, организуете интересные мероприятия, выставки, продвигаете то, что вам близко. Тем самым изменяете общий культурный уровень, сознание людей...

— Это я могу изменить. В «сером» доме я бы этого не смог.

— Вы недавно выступали в роли гида и водили экскурсии по Большой Покровской?

— В прошлом году я был гидом. Ко мне обратилась благотворительная или общественная организация. Они спросили: «Можете?» Я ответил: «Да, могу».

Попросили провести второй раз экскурсию для слепых. Но были дожди, и это не состоялось.

Я действительно могу провести экскурсию по Большой Покровской, хотя за эти два года в Нижнем Новгороде появилось большое количество людей, которые могут сделать это не менее профессионально.

— Тем не менее, судя по отзывам об экскурсии, которою проводили именно вы, упоминались факты, вспомнить о которых было действительно прикольно и необычно. Особенно погрело душу воспоминание о кофейне «Мокко», одной из трех главных кофеен города.

— Конец 80-х, там стоял кофейный аппарат Omni венгерского производства, с оранжевыми клавишами. Это было удивительное место, да. Люди потом заходили в «Мишель», на котором висела подобная обезьяна, но не та же самая. И им казалось, это то же самое место: три ступени вниз, обезьяна — хотя между ними почти километр.

— И очень хорошо вспомнили уборщика — человека с длинными волосами, накрашенными губами…

— Да, да… В клешах… Сегодня это называется «трансгендер». Мы тогда это не очень понимали: мы были подростками, злые, и ходили смотреть на него…

Деньги стали слишком дороги

— Можно вопрос по поводу гостиниц? Что сейчас происходит на Алексеевской?

— Заморожен объект. Как надолго, неизвестно.

— А с чем связано?

— Три причины. Во-первых, количество туристов, приезжающих в Нижний Новгород, резко сократилось. Второй момент — даже те, кто приезжают, у них резко сократился бюджет. И третий момент — цена денег. Деньги дороги.

— Но Sheraton нормально поднялся на чемпионате мира по футболу?

— Чемпионат длился 40 дней. За 40 дней вы хотите окупить то, что туда вкладывалось в течение 5 лет и рассчитывалось на 11 лет? Сегодня [номер в] Sheraton стоит меньше 100 долларов в сутки и загрузка — 40%.

— Вопрос по «Красным казармам»?

— Из «Красных казарм» мы вывезли много мусора. Там были разные проекты, в том числе и гостиницы, и общественные помещения. По нему у меня пока тоже нет решения. Иногда мне поступают предложения продать его. Первый вопрос, который я спрашиваю: «Подо что?»

— Вместе с военными?

— Нет, военные — это вторая казарма. Я купил один из корпусов, в котором нет никого. Когда мне поступают предложения и когда я спрашиваю, подо что, мне отвечают: «Ну…» И я понимаю, что это несерьезный разговор. Отвечаю: «Ребята, когда у вас будет проект, под который нужно, приходите, будем обсуждать».

Я бы действительно, может быть, продал бы часть своих недостроев, чтобы закрыть свои обязательства перед банками и подумать о чем-то новом.

Европейский фестиваль хоров в Нижнем Новгороде

— Вы ведь любите свой город? Это видно.

— Верите или нет, меня часто спрашивают: «Вы из России?» Я говорю: «Да». «»Из Москвы? Из Санкт-Петербурга?» Я говорю: «Нет. Я из Нижнего Новгорода». «Из Нижнего Новгорода… Это?..» «Это город, откуда Наташа Водянова», — говорю. «Точно!» «Это город, откуда Алексей Максимович Горький», — добавляю. «Горький — это?..» Я говорю: «Горький — это драматург». «Горький… Драматург… Это «Три сестры?» Я отвечаю: «Нет! Это мать!»

— Теперь вопрос по поводу Нижнего Новгорода. Вы крупный предприниматель и человек, понимающий, как все эти механизмы работают, которые влияют на видимые изменения в городе. У вас есть какие-то проекты, самые сумасшедшие, которые могли бы действительно сдвинуть «точку сборки» на пару уровней выше?

— Если мы говорим о том проекте, который я могу сделать, который мог бы сдвинуть что-то, то может быть три проекта, которые, я считаю, изменят жизнь к лучшему.

Я думаю, что нужно рассмотреть возможность проведения на нижегородском стадионе Европейского фестиваля хоров. На сегодняшний день в Европе находится около 700 хоров. И это, конечно, не футбольные болельщики. Есть церковные хоры, есть творческие… Разные. И это люди разных поколений: от школьников до очень пожилых. И в Нижегородской области, в домах культуры, тоже остались народные хоры, в которых участвуют пожилые люди. Я думаю, что в Нижнем Новгороде можно сделать Европейский фестиваль хоров. Это потребует не таких больших ресурсов, которых потребовал чемпионат, но это будет большой сдвиг для узнавания города, для изменения в городе культурологической составляющей в другом, в большом масштабе.

Второе — это мое личное. Я хочу, чтобы в Нижнем Новгороде когда-нибудь появилась галерея европейского портрета. Как бы мы не любили ходить по основным российским музеям, связанным с европейским искусством: Пушкинский, «Эрмитаж»… Но для меня это важно. Это проект, который я бы смог сделать и завершить. Это не большой культурологический проект, но когда мы говорим, что в Нижнем Новгороде будет единственная в России галерея европейского портрета, не исключая русский портрет, которого у меня почти нет, с правильной концепцией, с правильной институцией, платными и бесплатными билетами (по понедельникам), это будет стояще.

Третья вещь: если вернуться к Горькому, я считаю, в Нижнем Новгороде нужно проводить фестиваль-конкурс спектаклей, посвященных Горькому. Вот, например, в Германии в Берлине на сегодняшний день одновременно в репертуаре 15 театров идут пьесы Горького.

Вот эти три вещи, я думаю, можно обсуждать. Если фестиваль хоров, то это государственная или областная программа, этим нужно заниматься.

— Вы говорите, что это дешевле, чем чемпионат мира. Понятно, что дешевле. Но все-таки привезти тысячу человек из Европы — это тоже чего-то стоит.

— Представьте, что они приеду сами.

— Но сколько человек придет?

— Ну, если билет будет стоить 300 рублей… Я думаю, придет около 10 тысяч человек. К тому же у нас в Нижнем Новгороде есть порядка 20 музыкальных школ, где дети занимаются пением в хоре.

— Но ведь это получается «нишевый фестиваль»?

— Может быть, и «нишевый», но для всей Европы.

— То есть вы рассматриваете это с глобальной точки зрения, в том числе и туристического трафика?

— Да, конечно. Люди поедут специально, как на чемпионат мира. Поедут другие туристы, но поедут.

«При 150% годовых было больше оптимизма»

— Как бы вы выразили свое отношение к экономической реальности?

— «Перемен требуют наши сердца…» (Напевает.)

— Вы имеете в виду чисто экономический аспект?

— Вчера произошли такие экономические изменения в российском законодательстве: повышение НДС на 2% и все эти «прекрасные» вещи… Это не те перемены, которых требуют наши сердца. Мы не понимаем, куда это уходит.

— Что ж, видимо, вы открыли истину. Если уж вам не известно, куда это уходит, кто может из нас знать. Тем не менее, вы оптимист?

— Да. Хотя труднее с годами оставаться оптимистом. С оптимизмом иногда бывают трудности.

— Оптимизм обратно пропорционален ставке банковского процента?

— Нет. Нет, когда ставка банковского процента была 150% годовых, у меня было больше оптимизма. У меня был безумный драйв, я спал по 4 часа в сутки.

— Вам наверняка известно, что о вас ходят такие легенды, что вы все-таки человек прижимистый?

— Ну что значит прижимистый?.. Рассказываю. Как вы считаете, сколько человек работает в «Шератоне»? 130 человек. Фонд оплаты труда — 7 млн рублей. Попробуйте разделить. Начинается с 25 тысяч [рублей в месяц средняя зарплата]. Где я прижал?