Аварийный памятник. Как нижегородцы живут в тюрьме начала XX века с трещинами и обвалившимся потолком

Жильцам дома 28в на Большой Печёрской повезло жить в памятнике архитектуры XIX века и притом довольно своеобразном — Арестном доме (аналоге современного следственного изолятора). В начале XX века там содержали мелких преступников, затем в доме расположилась коммуналка. Сейчас жильцы обеспокоены сохранением исторического объекта. Его стены в трещинах, на верхнем этаже обваливается потолок и периодически пахнет газом. Корреспондент NN.RU Александр Виноградов побывал в историческом памятнике и узнал, как живут его жители.

Храм, тюрьма и коммуналка

— Очень красивый исторический дом снаружи и разваленная коммуналка без удобств внутри. Люди там живут в нечеловеческих условиях, — описывает 27-летний Иван Вешаев ситуацию, в которой оказались памятник XIX века и его жильцы в преддверии 800-летия города.

Год назад он стал хозяином комнаты в Арестном доме на Большой Печёрской. Ивана Вешаева привлекли и красивая архитектура, и богатое прошлое здания, и нахождение в самом центре города. Копить пришлось долго. Парень работает в детской поликлинике хирургом, зарплаты там скромные, но 1,5 миллиона рублей на комнату всё же наскреб и стал обладателем куска истории.

В начале XX века кирпичный двухэтажный дом совмещал в себе две функции — тюрьмы и храма. На первом этаже в камерах содержали арестованных за мелкие проступки — бродяжничество, мелкое хулиганство, неуплату штрафа. На втором, под готическим щипцом на фасаде, находилась домовая церковь. Арестантам позволялось ходить в своей одежде, они имели право на прогулку. Своим появлением такое заведение обязано либеральным реформам Александра II — возникновению земств, мировых судей и утверждению в части общества идеи, что наказание может быть гуманным.

После 1917 года здание еще некоторое время использовалось по назначению. А потом туда начали селить обычных граждан, на месте церкви расположилась коммуналка. Дом сменил много жильцов, прежде чем в нем появился Иван Вешаев. Заполучив в собственность заветные метры, он столкнулся с кучей проблем, о которых решил рассказать журналистам.

За дверями Арестного дома

Центральный вход в дом замурован. Он заложен белым кирпичом. Проникнуть в него так, как попадали арестанты в начале прошлого века, не получится. Мы огибаем кирпичный фасад. За дубовыми дверями позапрошлого века оказываемся в затхлом подъезде с облезлыми стенами в желтоватом налете и мусором на лестнице.

— Дом, конечно, в ужасном состоянии, на стенах трещины, потолок протекает, всё отваливается. Чтобы тут жить, нужно что-то делать. Я обращался к коммунальщикам, писал губернатору. Ничего не предлагают. А в 2019 году дом еще сняли с очереди на капремонт, хотя деньги мы все отчисляем. Получается, историческое здание в самом центре города разваливается, а всем всё равно, — жалуется Иван Вешаев.

Неудобств в доме действительно много. Вход в подвал завален досками. В нем скапливается вода, от этого сырость в подъезде. На втором этаже, где живет Вешаев, нет ванной комнаты. Жильцы либо бегают к родственникам помыться, либо устанавливают в комнатах душевые кабины. На общей кухне падает штукатурка с потолка. При включении плиты пахнет газом.

— Газовщиков вызывали, те сказали, что газ травит, ничего не сделали и ушли. Сейчас, летом, это не так еще ощущается, всё проветривается, а зимой воняло сильно, — рассказывает Иван Вешаев. Он опасается, что в один момент памятник истории может взлететь на воздух.

«Здесь нормально жить»

Поднимаясь на второй этаж, мы наткнулись на мужчину крайне неопрятного вида. Он валялся на ступенях лестницы с банановой кожурой в руке. При нашем появлении мужчина ожил, зашагал на кухню и плюхнулся на диван с леопардовым покрывалом. Это Владимир, ему 60 лет и он на пенсии. Еще лет пять назад он работал в одной из нижегородских тюрем. По иронии судьбы бывший тюремщик — самый старый обитатель Арестного дома.

— Двадцать с лишним лет в тюрьме проработал. Из нее не вылазил. Людей туда насильно привозят, а я сам пришел. Теперь на пенсии — ментовской, — говорит Владимир.

Его всё в Арестном доме устраивает. Зачем пришли журналисты, бывший тюремщик не понимает.

— Так-то здесь нормально жить, ничего не могу сказать. Или я просто прижился здесь, — говорит мужчина.

Владимир в своем мнении остается в одиночестве, утверждает Иван Вешаев. Другие жильцы не понимают, почему им не могут сделать нормальный ремонт. Несколько лет назад работники ДУКа Нижегородского района делали крышу, намусорили на чердаке, разбросали бутылки. А потолок как протекал, так и протекает. Штукатурка на доброй половине ее поотваливалась и пошла трещинами.

— Ремонт, конечно, не помешает. За 30 лет, сколько я живу, его никто никогда не делал, — говорит 85-летняя бабушка Светлана Пряничникова с первого этажа. У нее в квартире тоже видны трещины на потолке и стенах, которые латают родственники.

Ее сосед, мужчина средних лет, Дмитрий Мальцев, считает, что для начала следует расчистить подвал, сделать крышу и поставить дверь с замком, чтобы никто в памятник исторического наследия не лазил. Жильцы вспоминают, что зимой на чердак к ним захаживали ночевать бездомные.

Сам Иван Вешаев спустя год с покупки комнаты начинает задаваться вопросом, почему дом не признают аварийным. Трещины видны уже с наружной стороны дома. С крыши сыплются куски кирпича. В одном месте прямо из фундамента растет дерево. Жильцов, считает Вешаев, могли бы переселить в другие квартиры, а Арестный дом отреставрировать, передать банку или под какую-то организацию. Ему обидно, что пропадает памятник исторического значения.

Слишком дорогая история

Иван Вешаев со своими опасениями и жалобами обращался в разные инстанции. Писал в администрацию города, губернатору, чтобы сделали ремонт или расселили жильцов — ответ был похожий.

— Оснований для расселения на настоящее время не имеется. Для рассмотрения вопроса признания жилого помещения неприятным для проживания обращайтесь в администрацию Нижегородского района, — ответили Вешаеву в правительстве.

При этом в ДУКе Нижегородского района парню сказали, что ничего поделать они сейчас не могут, никаких планов насчет дома у них нет. И это не первая такая ситуация с многоквартирными домами, признанными ОКН (объектами культурного наследия). В доме купца Лелькова на Гоголя, 14 жители тоже не могут добиться ремонта, несмотря на огромные трещины, идущие по всему дому. Там к делу для решения проблемы даже подключился Следственный комитет РФ.

Градозащитница Анна Давыдова объясняет бездействие коммунальщиков отсутствием денег у ДУКов. Единственный способ решить проблему таких ОКН — участие правительства области.

— У нас губернатор составил распоряжение составить список объектов культурного наследия многоквартирных жилых домов, которые нуждаются в первую очередь в реставрации. И вероятнее всего, этот дом примут в программу фонда капремонта. Больше никаких вариантов отремонтировать их нет. У ДУКов нет средств на ремонт. Квартплаты жителей на реставрацию ОКН не хватает. Для того чтобы сделать ремонт в таких домах, нужен спецпроект, нужно заказывать экспертизу лицензированной организации. Работы очень дорогие. И здесь либо увеличивать квартплату жильцам, либо дождаться, когда фонд ремонта получит субсидию на реставрацию, — говорит Анна Давыдова.

В преддверии 800-летия тема сохранения памятников истории стоит как никогда остро. В особенно плачевном состоянии находятся исторические дома на улице Гоголя. Корреспондент NN.RU пообщался с их жильцами и узнал, как живут люди с трещинами в стенах, протекающими крышами и борются с ДУКами за сохранение объектов культурного наследия.