«Старики не успели выйти»: сотни сгоревших домов, погибшие люди. Репортаж из уничтоженного огнем села

Курганская область больше всего пострадала от лесных пожаров в эти майские дни. На сегодняшний день речь идет о 21 погибшем человеке, хотя окончательную цифру местные власти до сих пор не озвучили. Их может быть гораздо больше. О 21 погибшем сообщил ТАСС со ссылкой на медиков, а сколько точно жертв — не говорит никто. Сгорело более 300 жилых домов, хотя и эти цифры еще уточняются. Но главное, конечно, — люди. Семьям погибших обещают выплатить по миллиону рублей. Осталось только узнать, сколько их. Подробности — в материале 45.RU.

Губернатор Курганской области Вадим Шумков тоже хранит молчание о количестве погибших в пожарах, отмечая, что их родственникам в ЧС выплатят по миллиону рублей. Накануне, спустя почти неделю после пожара, он приехал в старинное татарское село Юлдус и выразил в телеграм-канале соболезнования родственникам жертв пожаров.

— Это наши люди. Это наше общее горе, — написал Шумков.

На запрос наших коллег из 45.RU о числе погибших департамент информполитики губернатора ответил в письме, что вопрос «вне компетенции правительства Курганской области».

Журналисты сами отправились в село, в котором 7 мая горели дома, люди, их животные. Читайте этот репортаж с пепелищ. По предварительным данным, в этом татарском селе с многовековой историей сгорели 153 дома, погибших людей ищут до сих пор.

До села Юлдус можно доехать на автобусе (около 100 километров от Кургана, примерно 2 часа езды). К сожалению, сейчас оно на слуху у всего Зауралья.

— Вам до Юлдуса? Это где сгорело всё? Расскажите потом, как там, когда вернетесь, — попросила кассир автовокзала, протягивая билет.

Из автобуса в деревню выходим вместе со Светланой. Женщина торопится: ей позвонили из местной администрации и попросили приехать. Мама Светланы жила в деревне Плоской в нескольких километрах отсюда.

— У нас по соседству через Исеть есть деревня Мишагина, километрах в пяти. Оттуда тонкая струйка дыма была, там, видимо, начался пожар. Оттуда пожар пошел на Плоскую. Это был огненный шквал, лавина! Враз по 10 домов загорались. Тушить это было бесполезно. В Плоской под завалами, говорят, троих погибших нашли. Одна из них — Валентина, подруга детства моей мамы.

Дальше огонь пошел на лес, на Юлдус. У мамы в Плоской был дом. У нас всё сгорело подчистую, и дом, и кошки. Я виновата — растерялась, кошек спасти не успела. Там все поколения нашей семьи жили. Маме 84 года. Горюет, говорит, что нужно умирать теперь. Как ей волю к жизни вернуть, не знаю. Маму к себе в Курган забрала, — рассказала собеседница 45.RU.

На въезде в село дежурит экипаж ДПС. Светлану забирают знакомые на машине, разводя руками — места больше нет. Благо идти недалеко. Вокруг — сгоревшие дома, от которых остались только покореженный металл и ворота. Иногда гаражи. В другой стороне некоторые дома целы — повезло.

Местные школа и ДК находятся примерно в километре-двух от въезда. Их переоборудовали под пункты помощи погорельцам. Внутри кормят, дают необходимые вещи, предоставляют ночлег и тут же на месте собирают заявления на выплаты в 10 и 50 тысяч, а также на предоставление жилищных сертификатов для покупки или строительства жилья.

— Сейчас здесь временное общежитие. На втором этаже школа работает в обычном режиме. Днем занятия закончились, пока детей нет, там занимаются вопросами выплат. Мы выдаем людям продукты и по 10 тысяч рублей по заявлениям. В первый день пострадавших временно размещали в спортзале школы, — рассказывает девушка-волонтер на входе.

Неподалеку от школы житель деревни Исламнур Галимов смотрит на остатки своих двух домов и вспоминает, как лишился их из-за пожара — от огня с женой они спасались на пашне.

— Всё сгорело, всё. Вот в чем я стою, [то и сохранилось]. Я работал, приехал домой, жене позвонил, чтобы только документы забрать, и мы отсюда уехали. И спасались мы на поле, на пашне. При нас тут дом, всё село горело. А потом невозможно стало, мы переехали дальше в сторону Шатровского района, чтобы там переждать, потом приехали сюда. Это, конечно, утрата невосполнимая, беда общая.

У нас планы такие: мне скоро будет 66 лет, мы хотим переехать в город, купить квартиру. Тут нам уже не построиться. У нас тут был большой дом, мы здесь родились, жили, строили для себя, чтобы детям осталось. То, что строительные компании будут делать, уже не то. Но желающие заново отстроиться есть, — говорит Исламнур.

60-летняя Аниса Мухатнабиева вместе с близкими отдыхает возле школы. Она тоже лишилась всего.

— Полностью дом 8,5 на 9,5 метра, хозяйство, баня. Что было с 20 лет нажито. Мы с мужем покойным пять лет сами строили. Слава богу, животные уцелели. Но собака и три кошки сгорели, жалко. Второй дом напротив у меня был, родительский — тоже сгорел. Какие планы? Пусть нам строят новый дом! Я отсюда не уеду. Мои родители тут похоронены. Куда я уеду? Я здесь выросла. Сейчас пока переезжаем к двоюродному брату.

— Кому мы нужны? — присоединяется к разговору последний председатель местного колхоза Рузан Хафизов. — Мы все тут вместе выросли. Село с тысячелетней историей. Отсюда идет возвращение татар Зауралья! Здесь жили наши деды, отцы. И даже если мы куда-то уедем, сколько бы времени ни прошло, мне могут сказать: «Ты чужак, ты татарин». У нас здесь община, все свои, а там мы будем чужие.

У Руслана Хафизова дом чудом уцелел.

— Мой дом не сгорел, но у мамы всё сгорело. У нас тут девять домов целыми остались. Как уцелели — я даже не знаю. К нам верховой пожар из леса пришел. Страшнющий ветер. Кто-то успел паспорта прихватить, другие детей вытаскивали. 5–6 человек погибшие. Это мои соседи: парни Амадин, Руслан, Юнус, умерла Разия. Старики не успели выйти... — говорит Хафизов.

Сидящая в авто чуть дальше от всех женщина сильно расстроена. Недавно она получила неприятное известие от соцзащиты.

— У нас сгорел дом. Большой шикарный дом. Сейчас выдают сертификаты. У нас собственником была мама. И у нее есть комната в общежитии в Тюмени. Заработали, купили. И раз у мамы есть эта комната, нам отказывают в сертификате! Документы все взяли, будут проверять, но предварительно, видимо, откажут, так как есть жилье. А жилье 11 метров! Будем ждать решения комиссии. Вся надежда была на этот сертификат, сбережений у нас нет. Всей семьей вместе с родителями, видимо, поедем в Тюмень, жить в одной комнате, — поделилась с 45.RU Элина.

Неподалеку от школы двое мужчин расчищают завалы — еще недавно это были их дома.

— У нас здесь был дом, четырехстенок. Не осталось ни-че-го. Тут бабушкин дом был, а там сестренка напротив жила с мужем, — рассказывает Евгений, кивая на своего напарника. — Пока живем в доме родственников за рекой. Я на вахте был, при супруге всё горело. Видео мне присылала — всё черное! И последние кадры живого дома. Потом звонит, ревет — ничего не осталось.

— Погибших было шесть человек вроде. Один мужик сгорел в машине возле зернового склада, я сам это видел, со Следственным комитетом ездил, показывал им (при перечислении погибших стоявший рядом Евгений нервно восклицает и хватается за голову. — Прим. ред.). Жена за рулем была, смогла выйти, а муж сгорел. Газинура не могли найти. Он без вести пропавшим числится. Жену до моста довел, сам обратно убежал домой. Его сын землю копал, труп отца искал.

Еще на этой улице парень Руслан мать отправил, сам в погреб спрыгнул в доме — там и сгорел. Его соседка в огороде метров шесть прошла и там же сгорела. Еще дальше бабушка в доме сгорела, не смогла выйти из дома. Бабушка Разия сгорела. Одного мужика из деревни Сибирки не могут найти, он пьяный на лошади верхом ездил. Лошадь мертвой нашли, у нее задняя часть прогорела. А наездника нет, — сообщил 45.RU работник местного МКУ № 8, занимавшийся тушением пожаров.

Всё село до сих пор пахнет гарью. То тут, то там виднеются тлеющие остатки домов. Возле одного из пепелищ ходит грустный мужчина с сигаретой в зубах.

— Пожар с Плоской пошел. Нам сказали, что деревню Сибирки отстояли, у них всё хорошо, но огонь в нашу сторону пошел. Я к тому времени паспорт приготовил, чтобы бежать сразу. К тому времени уже пепельный дождь был. Тут хоть тысячу пожарных поставь — они бы не спасли. Я уехал от деревни подальше, стоял ждал на перекрестке. Но потом решил ничего не ждать и вернуться, спасать дома. С двоюродным братом прибежали тушить. Дедушкин дом отстояли, соседний тоже. Мой уже сгорел к тому времени. Буду здесь же снова строиться, обещали, что приедут, расчистят, помогут, — тихо рассказывает погорелец.

Несмотря на горе, некоторые находят в себе силы помочь соседям. Сестры Илана и Анита лишились дома, в котором жили их родители. Сейчас девушки сами помогают пострадавшим.

— Это был наш отчий дом, бабушек, родителей. Мы всегда с детьми приезжали сюда на лето. Дети в мае были готовы уже ехать, а сейчас спрашивают: «Мама, а как, куда я на каникулы поеду? Мама, как же наш Юлдус, наша речка, рыбалка?»

Мы когда узнали о пожаре, в тот же вечер организовали гуманитарную помощь всем пострадавшим, не только нашим родственникам. Эти пару дней не было времени даже съездить к остаткам дома. Очень много людей откликнулись, собирали гуманитарку. Мы купили для людей, у которых ничего не осталось и они находятся в школе, морозилку, бойлер, микроволновку, чайники. Привезли «Газель» — еды, одеяла. С нами на связь вышел Марат Юнусов, председатель общества татар России. Они большую гуманитарную и денежную помощь собирают в Казани.

По подсчетам волонтеров, в селе минимум 153 семьи лишились жилья. Многие рассказывают о том, как гибли их соседи. Вместе с ними горели домашние животные: собаки, кошки, скот.

Днем 10 мая пострадавшие жители деревни Плоской собираются в местном ДК. Здесь проходит встреча с заместителями губернатора Зауралья Владимиром Архиповым, Ириной Саблуковой и Константином Ермаковым. Чиновники объясняют жителям порядок выплат.

— Мы постарались максимально быстро подключиться. По 10 тысяч все получили? Хорошо. Заявления на 50 тысяч по утрате имущества тоже? <..> Сегодня будем оформлять заявления, предоставляется сертификат на денежную сумму, — сообщил Ермаков.

— Восстановите нам нашу деревеньку! — раздался голос жительницы Плоской.

— Мы привезли КИЖК (Курганская ипотечно-жилищная корпорация. — Прим. ред.), подрядчиков. Самое главное, чтобы вы решили: если мы строимся, восстанавливаем деревню, то там сидят подрядчики, подобраны решения домов под те деньги и выплаты, на которые вы претендуете. Отработаем с подрядчиками по планировкам. Вам самое главное для себя решить: заходим мы с подрядчиками и восстанавливаемся или вы уходите на выкуп, приобретение жилья. Нам надо будет завезти технику и разобрать с каждого участка мусор от пожара, — отвечает Ирина Саблукова.

Постановление о выплатах жителям Юлдуса и Плоской опубликовали 11 мая. По документу зауральцы, у которых в результате ЧС было утрачено единственное жилье, право собственности на которое также было зарегистрировано, получат жилищный сертификат. Его сумму рассчитают с учетом состава семьи и площади.

Тогда же стало известно, что помощь отправит и Всемирный конгресс татар, для чего в село прилетает татарстанская делегация. О помощи в восстановлении Юлдуса главу Татарстана просил и Рузан Хафизов, записав Рустаму Минниханову видеообращение.

Но есть и те, кто не помогает. От сгоревших домов осталось много металлолома. В селе и на выезде из него дежурит полиция, охраняет остатки имущества от мародеров. Они продолжают тащить всё, что плохо лежит, говорят местные. Чтобы выручить хоть какие-то копейки за металл, жители сдают его в пункты приема и сталкиваются с предприимчивыми скупщиками, которые чуть ли не каждый день сбивают цену.

— Металл принимают в килограммах. В городе сначала брали за 22 рубля. Со скупщиками договорились, что будут на месте принимать по 18 рублей. У кого-то по 15 рублей принимают. Людям некуда деваться, договорились. Но позавчера стоимость была 20 рублей. А сейчас до 18 рублей цена опустилась! И дальше обещают ронять цену, — рассказал 45.RU один из жителей.

В деревню приехал глава СУ СКР по Курганской области Богдан Францишко. Он провел прием граждан, чтобы установить ущерб и точное число жертв (подобная встреча проводилась в сгоревшей старинной деревне Смолино под Курганом). Уголовное дело из-за жертв пожаров и огромного ущерба от бушевавшего огня расследуется по статье «Халатность».

13 мая в ГУ МЧС Курганской области назвали основную причину пожаров — это человек. В 48 случаях загорелись сначала сухие трава и кустарник, после чего начались крупные ландшафтные пожары, и огонь перешел на дома. В пиковые дни порывы ветры достигали 30 м/с, а днем 7 мая воздух прогрелся до 28 градусов.

— Человеческий фактор — причина многих пожаров, в процентном соотношении это 60/40. Среди техногенных причин наиболее распространенные: схлестывание проводов линий электропередачи, возникают пожары по пути следования сельхозтехники, на которой не установлены искрогасители. Человеческий фактор — это беспечность: граждане высыпают на землю золу из печей, не пролив ее перед этим, разводят костры, которые раздуваются ветром на сухую растительность и строения, не убирают придомовую территорию, часто фиксируем и детскую шалость с огнем, — рассказал заместитель начальника ГУ МЧС России по Курганской области Алексей Яров.

С начала этого года сотрудники Госпожнадзора возбудили уже 11 уголовных дел, из них — 10 по ст. 168 УК РФ (уничтожение чужого имущества в крупном размере из-за неосторожного обращения с огнем), одно по ч. 1 ст. 261 УК РФ (уничтожение или повреждение лесных насаждений и иных насаждений в результате неосторожного обращения с огнем). 46 виновников ландшафтных пожаров, составлен 701 протокол об административных правонарушениях, в том числе 88 за сжигание сухой растительности и мусора в отношении граждан (по ч. 2 ст. 20.4 КоАП РФ).

В Курганской области остается высокая, а в юго-западных районах — чрезвычайная пожарная опасность.

Жители выходят патрулировать леса, волонтеры собирают погорельцам вещи, технику и инструменты, кто-то привозит готовую еду. Беда сплотила всех, но вопрос, почему в этом году масштабы трагедии в разы больше, пока остается открытым. Уже в начале апреля площадь ландшафтных пожаров в четыре раза превысила прошлогодние масштабы возгораний. Печальные итоги огненного мая будут подводить еще долго.