Афера века. Как в Нижнем приватизировали бизнес после развала Союза и какую роль сыграли Немцов с Британией

Пожалуй, во все времена люди периодически говорят, что сейчас живется не очень и «вот было время…». Однако девяностые в России стали именем нарицательным в негативном ключе. Экономические кризисы, войны на распавшемся теле Советского Союза и, конечно же, легендарная приватизация, оставившая многих обычных людей буквально ни с чем. Если перенестись обратно на три десятилетия назад, то среди заголовков газет и выступлений лидеров мнений можно обнаружить, что Нижегородская область якобы была образцовым регионом России при переделке имущества. NN.RU решил отмотать время и выяснить, действительно ли всё прошло гладко с государственной и муниципальной собственностью.

Сперва следует определиться, почему всё вышло так, как вышло. Малая и ваучерная приватизация и проводилась с 1992-го по 1994 год. Ваучерной предшествовали законодательные акты РСФСР, утвержденные еще летом, еще до августовского путча. По задумке, каждый россиянин получал личный счет, на который должны были зачисляться деньги для выкупа государственного имущества. Однако инициативу осуществить не удалось, и вместо нее решили провести именно ваучерную приватизацию.

Грубо говоря, ваучер (или приватизационный чек) — бумага, подтверждающая право приобретения государственной и муниципальной собственности. Номинальная стоимость ваучера была 10 тысяч рублей (всего было выпущено 140 миллионов экземпляров). Такую цифру взяли, поделив стоимость имущества всех предприятий на количество жителей страны. Де-факто у него вообще не было стоимости — всё зависело от конкретного предприятия и инвестиционного фонда, по мнению бывшего министра экономики Андрея Нечаева.

А чем платить? Покупательская способность населения с 1990-го по 1992-й упала на 98%. Заморозка счетов в Сбербанке, либерализация цен, гиперинфляция, дефицит, не обеспеченный товарами рубль и огромный государственный долг. Это, конечно, далеко не все проблемы того периода, но уже этого набора достаточно, чтобы сделать соответствующие выводы.

Большая часть государственной собственности, как ни странно, в итоге досталась бывшей партийной номенклатуре — в том числе и в Нижегородской области. Обычному человеку купить или обменять ваучеры было тяжело, особенно на фоне коррупционных схем руководителей предприятий. К тому же курсов финансовой грамотности тогда никто не проводил, так что в основном люди перепродавали ваучеры скупщикам.

Первый чековый аукцион в Нижнем Новгороде прошел в марте 1993 года. Длился он всего две недели: там были выставлены акции девяти крупнейших предприятий. В организации участвовали даже специалисты из Международной финансовой корпорации (International Finance Corporation), которые уже курировали проект малой приватизации в области. По данным «Коммерсанта», всего было выставлено акций на 69 миллионов рублей. Издание также приводило другой пример, Свердловскую область, где суммарно было распродано акций на 1,5 миллиарда рублей.

Региональные власти явно стремились минимизировать риски. Правда ситуацию ухудшила инициатива бывшего нижегородского губернатора Бориса Немцова и областного правительства, поддержанная фондом имущества. Параллельно с чековыми аукционами были проведены обычные, где крупные пакеты продавались напрямую за рубли.

Из-за такого поворота ваучеры резко обесценились. Тем более что в основном были выставлены акции предприятий легкой промышленности, а не региональных гигантов, что значительно сужало круг заинтересованных лиц. Мелкие инвесторы попросту потеряли возможность реализовать ваучеры, предоставив «поляну» для крупных бизнесменов.

Первый аукцион был лишь преддверием. В июне того же 1993-го уже были проданы акции 45 предприятий, среди которых «Семар», производивший автобусы на базе «Газелей», и Лысковский электротехнический завод автотракторного электрооборудования. Кстати, по данным фонда имущества, четверть всех предприятий в Нижегородской области, существовавших на тот момент, была связана с оборонной промышленностью.

За шесть месяцев после первого мартовского аукциона с лотка ушли акции трех сотен предприятий. И федеральные, и региональные власти стремились как можно быстрее провести приватизацию, что вылилось в многочисленные суды между приобретателями акций.

Самый яркий пример судебных тяжб — приватизация Горьковского завода. Перед чековым аукционом 12 ноября 1993 года журналисты издания «КоммерантЪ» вскрыли схему, по которой ГАЗ скупал собственные акции и ваучеры через подставные фирмы, при этом неизвестным образом увеличив уставный капитал на 100 миллионов рублей. Делом занялся Российский фонд федерального имущества, но от этого ситуация не стала прозрачнее. Часть чеков вернули желающим, а аукцион продлили — по решению бывшего зампреда правительства РФ Анатолия Чубайса.

Тогда в дело вмешалась прокуратура. Ко всему прочему добавились проблемы и на самом заводе: руководству пришлось пойти на сокращение из-за проблем с финансами, часть зарплат сотрудники вообще получали товарами. Тогда генеральным директором являлся Борис Видяев, которого рабочие поддерживали, несмотря на трудности. Экс-губернатор Нижегородской области Немцов мнение трудового коллектива не разделял, и был уверен, что на такой пост отлично подойдет бывший министр автомобильной промышленности СССР Николай Пугин. Видимо, Немцов рассматривал кандидатуру Пугина «на упреждение» — по словам современников, у главы региона были серьезные амбиции на превращение ГАЗа в крупнейшее предприятие в России.

Тем не менее на посту гендиректора остался Видяев, а Пугин стал президентом АО «ГАЗ». Если сейчас, в 2024-м, предельно ясно, чем отличаются эти два поста, то на заре 90-х подобной ясности не было — по обязанностям они дублировали друг друга.

Одиозная история приватизации, конечно же, на этом не заканчивается. Мы не рассказали о маленькой, но очень важной детали: теорию приватизации, в том числе и для Нижегородской области, разрабатывал британский фонд Know How Fund. Как писал Джефф Берридж, почетный профессор международной политики Университета Лестера, целью программы была не только экономика:

— Фонд «Ноу-хау» — это сокращенное название программы технической помощи, задуманной МИДом для воплощения мечты британского премьер-министра Маргарет Тэтчер о превращении стран бывшей советской империи, включая саму Россию, в государства со свободной рыночной экономикой и либерально-демократическими политическими институтами. Таким образом, это не была обычная двусторонняя программа «иностранной помощи» с акцентом на экономическое развитие: вместо этого ее основная направленность была политической, тем более что географическая близость этих стран к Западной Европе и масштабная угроза безопасности, которую они долгое время представляли.

После приезда Маргарет Тэтчер в Нижний Новгород в июле 1993-го, британское правительство выделило нашему региону полтора миллиона фунтов стерлингов (340 миллионов рублей по нынешним меркам) для стимуляции внутрирегиональной экономики. Кроме британцев в приватизации участвовала и IFC, упомянутая ранее.

Есть пример, когда приватизация «сработала» так, как надо. К сожалению, это почти что единичный случай. В ноябре 1993-го вся земля совхоза «Правдинский» была продана его же работникам. Никто извне не допускался — делилось всё между участниками совхоза, причем доли были равные. Часть земли, правда, была выставлена на аукцион — купить ее можно было лишь по специальным свидетельствам о праве на владение частью земли и имущества хозяйства совхоза.

Приватизация проводилась поэтапно, и в конечном счете большая часть крестьян объединилась в товарищества. Еще до начала аукциона бывшие участники совхоза договорились, как и кто будет бороться за лоты, поэтому особой конкуренции не было.

В конечном счете со скрежетом приватизация всё-таки была проведена по всей стране. Эта веха российской истории стала черным пятном и колоссальной аферой в мировой практике.