Может быть, пора менять систему?

Это было очень приятно – говорить: «Я работаю в налоговой». Я тогда только получил диплом юриста, трудового опыта – лишь консультирование по юридическим вопросам в соцзащите… И вот – я госслужащий.

В суть работы вошел довольно быстро, все было понятно и стабильно. Первоначальная эйфория сменилась недоумением: оказывается, на госслужбе далеко не все процессы выстроены идеально. Оказывается, одну бумажку согласовывают часами, а то и днями (и при этом никто не бездельничает, все действительно работают!), хотя можно потратить на это гораздо меньше времени.

- У меня есть предложение, – в кабинет начальника отдела я буквально влетел.

Разложил перед начальницей все бумажки, объяснил, где у нас происходит «провисание» по логистике, где люди выполняют бесполезную работу, где идет «задвоение» обязанностей и как можно изменить принцип работы, чтобы сотрудники успевали выполнять больше заданий и при этом прекрасно укладываться в пресловутый хронометраж «с восьми утра до пяти вечера».

- Рома, ты молодец, - сказала начальник отдела и посмотрела на меня усталыми глазами. – Ты правильно мыслишь и твои идеи мне очень нравятся. Но ты иди, пожалуйста, работать.

- То есть не будете ничего менять? – уточнил я, хотя и так все было понятно.

- Не буду, - кивнула начальница. – Ты пойми, если я что-то поменяю в отделе без ведома своего руководства и, не дай Бог, что-то пойдет не так, именно я и окажусь виноватой. Если же согласовывать изменения с руководством… - она махнула рукой, давая понять, что процесс этот долгий, трудный и не вдохновляющий.

В общем, я был похлопан по плечу и отправлен работать дальше.

Налоговой я отдал пять лет, получил колоссальный опыт и практику… однако ушел оттуда по своему желанию и без сожаления. Открыл собственный бизнес и полностью сменил сферу деятельности, но мысль о том, что в «датском королевстве» не все ладно, не покидала.

И, признаюсь, не покидает до сих пор. Налоговая служба (кстати, как я слышал, оптимизация рабочего процесса в ней все-таки проводится) – это, по сути, калька самого государства. А государство по определению своему – машина настолько крупная и мощная, что она не может быть «поворотливой». Слишком много на нее «завязано». Слишком высока ответственность. Слишком велик штат госслужащих, чтобы за работой каждого можно было наблюдать лично – а потому каждый обязан писать бесконечные отчеты и порой действовать не как подсказывает здравый смысл, а как положено.

Инициативность и даже креативность не всегда поощряется - к чему менять веками сложившийся механизм? Пусть он и не совсем эффективен, пусть даже высасывает из экономики колоссальные финансовые ресурсы, но он скрипит и работает. А это самое главное.

- Слушайте, а почему наш город до сих пор имеет очень мало общего с доступной средой? – спросил я как-то одного чиновника. – Почему даже новые тротуары делают так, что без посторонней помощи не преодолеешь бордюр? Почему вновь построенными пандусами пользоваться можно, но с большой опаской сломать себе очередную ногу?

- Потому что, - вздохнул чиновник.

Объяснение не требовалось. Все и так знают, что подрядчик на ремонтные работы выбирается по тендеру. Приоритет отдается тому, кто предложит меньший бюджет. А меньший бюджет – это, своего рода, оптимизация по-русски: пандус есть, но лучше его обойти стороной.

- А зачем тогда принимать такие объекты? – удивился я.

- А у нас есть варианты? – удивился, в свою очередь, чиновник. - По закону средства нужно освоить до конца года, иначе они пропадут, а это не желательно, поэтому примем пока так, а в следующем году посмотрим, как исправить.

Неэффективно, медленно, долго. Но ничего не изменишь. Как говорил Черчилль, «демократия – наихудшая форма правления, если не считать всех остальных». С тендерами, видимо, все обстоит так же, как с демократией.

Так что, неужели нельзя ничего изменить? Неужели нельзя провести аудит всех этих системных сбоев и предложить эффективный механизм исправления, в том числе и через изменение законодательства?

Чтобы город стал, наконец, доступным? Чтобы врачи могли тратить время, отведенное им на прием пациентов, именно на пациентов, а не на заполнение горы бумаг? Чтобы груда отчетов не вставала на пути общения учителя и учеников? Чтобы общественный транспорт ходил как часы и имел понятные и предсказуемые маршруты? Чтобы… миллионы этих «чтобы». И у каждого есть свой ответ.

Нужно желание! Скажите, вспомните хотя бы одно дело, которое удалось изменить к лучшему без желания? Без волевых усилий? Без принятия на себя ответственности?

Нет таких дел и не было никогда.

Знаете, какой ответ про доступную среду? Очень простой: перед сдачей любого нового объекта проверять его, сев в инвалидную коляску: получилось ли преодолеть все препятствия в одиночку?

А если не хочется краснеть и отменять торжественное перерезание красной ленточки (спорю на что угодно – не удастся в новом объекте пройти все двери-подъемы-спуски самостоятельно), посоветоваться с экспертами по доступной среде еще на этапе планирования.

То есть – вносить коррективы на самом первом этапе.

Да, это не по системе.

Но когда-нибудь ее все равно придется менять.

Может быть, сегодня – самое время?

Роман Пономаренко, руководитель НРООИ «Ковчег».