«Одноклассника мать сажала на собачью цепь»: нижегородский юрист о проблеме домашнего насилия

О домашнем насилии в нашей стране не принято говорить вслух. Одни уверены, что не нужно выносить сор из избы. Другие, к счастью, не сталкивались с этой проблемой, поэтому и не считают нужным задумываться на темы даже резонансных ситуаций, недавний пример — дело сестер Хачатурян. Но проблема есть, и она принимает угрожающие масштабы. Юрист нижегородского отделения «Комитета против пыток» Сергей Бабинец поделился своими наблюдениями на эту тему.

— Мои одноклассники, особенно в начальной школе, рассказывали, как их наказывают родители. Насильственные, а порой садистские методы воспитания использовали чаще всего в сильно пьющих семьях. Родители, будучи в состоянии пьяного угара, решали, что в них погибает великий педагог, и начинали воспитывать своих отпрысков. Одного моего одноклассника, по его словам, мать сажала на собачью цепь, привязанную к кровати, ну и били само собой. Порой он по несколько дней не приходил в школу — отлеживался. Жившего на соседней улице мальчишку (ему лет 6 было) отчим то и дело стегал садовым шлангом. Другого моего знакомого отец побил за то, что тот обменялся со мной монетами (мы оба увлекались нумизматикой). Оказалось, что монета была отцовской. Пришлось обменяться обратно.

Я подрос и пошёл учиться на юриста. Как-то раз на практике я попал в мировой суд. Слушалось дело о тарелке с пельменями. Жена написала заявление на мужа. Тот пришел вечером домой с работы, увидел жену, которая сидела перед телевизором и ужинала пельменями. Муж, видимо, обидевшись, что жена его не дождалась, подошел к ней, что-то рявкнул и ударил снизу по тарелке. А пельмени только с плиты, да с кипящим бульоном. Короче, крики, ожог и обваренная женщина вызывает наряд милиции ну и т. д. (ох уж эти пельмени раздора). В итоге — суд.

Женщина за трибуной хоть и возмущается и обзывает мужа нехорошими словами, но украдкой оглядывается на суженого. Тот, поникнув головой, нервно мял спортивную сумку, лежавшую рядом на скамейке (видимо, уже собрался на лесоповал). Судья с едва скрываемой улыбкой грозила женщине посадить мужика за решетку. Та, видимо, приняв это за чистую монету, попросила не сажать верного, так как он наверняка все осознал и больше так не будет Мужик смотрел в пол и покорно кивал. В итоге примирение сторон, воссоединение семьи.

Спустя некоторое время я попал общественным помощником в прокуратуру, увидел, какое отношение сложилось у силовиков к так называемым «бытовухам». Не любили такие материалы. Потерпевшие чаще всего мирились с теми, кто их избил и заявления отзывали, чем портили статистику органам. По этой причине по таким материалам выносили отказные. Редко когда какая-нибудь побитая жена или мать избитых детей приходила жаловаться и требовать наказать разбушевавшегося мужа. Я таких вообще не помню.

Не думаю, что за несколько лет что-то изменилось. Скорее всего, заявлений меньше не стало, как и не стало меньше потерпевших, которые эти заявления отзывают.

Изменится ли что-то, если вновь «криминализируют» домашнее насилие? Не думаю. Скорее всего, все останется как и прежде.

Специалисты (недавно их мнение почти один в один повторил и Европейский суд) предлагают несколько вариантов решения проблемы домашнего насилия:

• нужно вывести данный вид преступления из категории преступлений частного обвинения;

• создать институт охранных ордеров, когда на время разбирательства подозреваемый или уже осужденный по решению суда не может подойти к жертве на какое-то расстояние;

• создать специальные реабилитационные центры как для жертв, так и осужденных.

Жаль, но мы не сдвинемся с места в решении этой проблемы, пока те, кто должен защищать себя и своих близких от домашнего тирана, соглашаются еще немного потерпеть, пока органы, которые должны вовремя пресекать, а выявив, устранять опасность, ничего не делают, пока общество продолжает жить по понятиям «бьёт — значит любит» и «да меня батя ремнем в детстве драл, вон каким умным вырос, ёпта».