«У моего мужа истек предельный срок содержания под стражей»: открытое письмо жены Михаила Иосилевича председателю областного суда

От редакции: Несмотря на то, что предельный срок нахождения Михаила Иосилевича в СИЗО по его нетяжкой статье истек на прошлой неделе, он остается в изоляторе. Его жена Вероника Елисеева написала открытое письмо на имя председателя областного суда Вячеслава Поправко. NN.RU публикует его текст полностью.

— Уважаемый Вячеслав Иванович! На сайте, возглавляемого Вами Нижегородского областного суда, на первой странице, есть Ваше обращение, в котором Вы говорите, что «всегда открыты к диалогу». Именно поэтому я считаю возможным обратиться к Вам, в том числе, таким открытым способом.

Я, Елисеева Вероника Сергеевна, являюсь женой нижегородского активиста и предпринимателя Иосилевича Михаила Александровича. Мы с ним воспитываем двух несовершеннолетних детей, один из которых даже ещё не ходит в школу.

Мой муж уже больше шести месяцев находится в СИЗО. Я не планирую здесь обсуждать обоснованность обвинения, только скажу, что все вменяемые ему преступления относятся к категории средней тяжести. Ни одно из них не является насильственным, не связано с воровством или распространением наркотиков. Если называть вещи своими именами — он арестован по политической статье и является политическим заключенным.

Всем известно, что предельный срок содержания под стражей по делам средней тяжести не может превышать шести месяцев. То есть, мой муж, с некоторого момента, лишен свободы незаконно.

Согласно действующей Конституции, которая широко обсуждалась всей страной в прошлом году: «Каждый имеет право на свободу», а во второй статье указано: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства».

Судьи Нижегородской области являются такими же людьми, как и все мы: они ездят на том же общественном транспорте, ходят в те же магазины и театры. Неудивительно, что у меня с ними есть общие знакомые, которые мне говорят, что Вы, Вячеслав Иванович, на внутренних совещаниях в суде называете судей «правозащитниками». Причем не просто в смысле лиц, которые защищают граждан (в многочисленных, зачастую, так называемых, правозащитных организациях), а в более широком смысле, возвышенном.

«Правозащитниками» Вы называете судей, которые защищают право в целом, которые являются поборниками честного соблюдения не только буквы, но и ДУХА закона, ярыми противниками правового нигилизма, злоупотребления при применении права в угоду интересам ни права, а чего-то несправедливого.

Если всё это так, то, уважаемый Вячеслав Иванович, ответьте пожалуйста на несколько вопросов:

1. Почему заявления моего мужа и его защитников нередко не доходят до суда (конкретно Московского районного) как такового, а «заворачиваются» на стадии принятия заявления, почему для них затруднен доступ к правосудию? Почему вместо пяти дней, рассматриваются месяцами?

1. Почему Ваши судьи (конкретно Аладышкин и Ярошенко) удаляют журналистов и друзей моего мужа, пришедших его поддержать, из открытых судебных заседаний с формулировкой: «Ваше участие не обязательно»? Они боятся освещения процесса и его обсуждения? Так, если их решения честные, то им не надо этого боятся. Вы можете сказать, что судьи независимы, и конкретно Аладышкин и Ярошенко принимали такие решения самостоятельно, но системность происходящего заставляет меня как минимум сомневаться в этом, а как максимум — не верить!

1. И, наконец, самое главное — почему мой муж, при том, что дело рассматривается судами — до сих пор в СИЗО, несмотря на истечение предельного срока его нахождения там?

В суде мне доводилось слышать, что этот вопрос должен решать следователь, что адвокаты Михаила не так формулируют обращения к суду (не тем почерком наверно?!), хотя их обращения в суды другого региона иногда приносят результаты и, уж точно, не отклоняются для рассмотрения.

Я не юрист, но я постоянно вижу заголовки в СМИ, что «суд в очередной раз оставил Иосилевича Михаила под стражей». Нигде не говорится, что это сделал следователь или что, только из неправильного обращения адвокатов, суд был вынужден оставить человека в следственном изоляторе.

Поэтому, раз уж «защита прав и свобод человека и гражданина обязанность государства», а судебная власть, без сомнения, часть государства (возможно, даже самая важная), всё равно — Вы, Нижегородский областной суд, конкретные судьи, оказались причастны к судьбе моего мужа и только суд будет решать ее.

Правильность соблюдения закона, защита права (в самом широком смысле), исполнение обязанностей государства, я прошу прощения, не может быть «свалена» на следователя или «нерадивых адвокатов». И уж если судья видит, что человек арестован за пределами «предельного срока», то, мне кажется, он обязан среагировать на это.

Вячеслав Иванович, я не могу сказать, что обращаюсь к Вам с какой-то просьбой или требованием, но я очень хочу, чтобы мой муж и отец моих детей как можно скорее оказался дома со своей семьей, своими пожилыми родителями. И я, и друзья, и просто неравнодушные люди, видят для этого все законные и, самое главное — честные и справедливые основания!